Дом с сумасшедшей

Раньше сумасшедшие встречались мне только на страницах книг и в американских фильмах. Обычно они разгуливали с окровавленным топором и заливались жутким смехом. Поэтому, когда родители Давиде привезли из Калабрии вместе с оливками и сыром помешанную родственницу, я автоматически проверила замок на двери нашей комнаты. Ката не оправдала моих ожиданий. Она оказалась больше похожей на кресло-мешок, чем на Джека Торренса. Такая спокойная тетушка, только не очень сообразительная.

В жизни у нее всего две страсти: есть и петь. И то и другое она готова делать круглосуточно. Родиться с двумя ртами - ее несбывшаяся мечта.

Опасаясь возможной блокады, она ворует из холодильника продукты и, как белка, закапывает их по всему дому. В клубках шерсти прячутся апельсины, кусками хлеба затыкаются щели, под кроватью погибают йогурты. Не досчитавшись чего-нибудь из свеже купленного в холодильнике, мама начинает семейный допрос. Затем виновного приговаривают к взвешиванию. Критическая отметка, превысив которую Ката возвращаеся в Калабрию, 90 килограмм. Ката пакует вещи.

С недавних пор кухню начали закрывать на ночь. Ката нанесла ответный удар и спрятала ключи от обоих туалетов. Вместе с ключами она спрятала и мой журнал «Newsweek».

- Зачем Кате «Newsweek»? – недоумевала я – Он же несъедобный. Она читает по-английски?

«Она вообще не умеет читать», - отмахнулся Давиде.

Говорит она исключительно на калабрийском диалекте. Иногда я пытаюсь вслушиваться в ее беседы с отцом Давиде. «Что они обсуждают?» - шепчу другу на ухо. «Аня, он глухой, она сумасшедшая. Что вообще они могут обсудить?»

Музицирует Ката утром, днем и вечером. Аккомпанируют и подпевают ей все звезды итальянской эстрады. Перед Рождеством освящать дом приходил священник. Она спела дуэтом и с ним.

Я решила подарить ей на Рождество фломастеры. Мне кажется, изобразительное искусство требует большой концентрации внимания. Петь и рисовать одновременно невозможно, правда ведь?