Уже не первый год во время кинофестиваля в Венеции предпринимаются
экстремальные меры безопасности: пару лет назад бандиты пригрозили
уничтожить исторические города Италии. Так что в мир антиутопий, которыми
щедро потчевали нас фантасты, мы вступили уже не на экране, а в
реальности. И сегодня почувствовали это особенно остро.
Во время показа фантастической ленты Альфонсо Куарона "Дети людей" по всему периметру зала были расставлены дюжие парни из служб секьюрити, и все два часа они внимательно изучали зрителей через приборы ночного видения - такого еще не бывало. Когда с экрана, разнесенный мощной системой Dolby, загремел первый совершенно натуральный взрыв, парни метнулись было к месту происшествия, но потом поняли, что это пока еще кино. Взрывов в этом кино будет еще много - действие происходит в 2027 году, совсем близко, но мир уже полыхает.
Любая фантастика есть продолжение реальных тенденций в будущее. Куарон написал этот сценарий по книге П.Д. Джеймса исходя из предположения, что рождаемость в цивилизованных обществах скоро сойдет к нулю. И вот уже 19 лет подряд не рождается ни один ребенок, мир быстро стареет, у него нет будущего. Рекламный слоган фильма гласит: "Тот, кто умрет последним, пусть не забудет выключить свет". Вторая тенденция тоже реальная: неконтролируемое нашествие беженцев в переполненные города. В фильме это уже привело к разрушению Нью-Йорка, Парижа, Москвы, Гонконга... Держится только Лондон, но ценой тоталитарных, почти фашистских мер по регулированию притока незаконных эмигрантов. Незваных пришельцев ссылают в резервации, в концлагеря, у них нет прав. Поезда ходят с зарешеченными окнами - опасно. По разбитым, полным щебня и пыли улицам маршируют демонстрации с воинственным кличем "Алла Акбар!" Потенциальным террористом является каждый - и те, кто правит этим бедламом, и те, кто ему сопротивляется. Но вот происходит чудо: чернокожая женщина ждет ребенка, и тот, единственный в мире, рождается, вопреки всему, из грязи и ужаса. И, заслышав его крик, замирают солдаты, и прекращаются взрывы, и возникает зыбкая пауза в войне всех против всех. Финал символичен: в тумане, где с ревом проносятся истребители, заблудилась лодка, в ней мать и ребенок, а тот, кто греб, уже погиб. И когда все покажется совсем обреченным, из серой мглы возникнет корабль под названием "Будущее".
Картина производит сильное впечатление. Это апокалипсис почище того, что изображал Коппола, - это уже новый Quo Vadis. Куарон здесь еще раз показал себя мощным визуалистом, в ход пошли все наработки его "Гарри Поттера", который теперь кажется эскизом к "настоящей работе". Серьезность художественной задачи в сочетании с великолепным исполнением делает картину верным претендентом на фестивальные призы. Но все равно это фильм эпохи, когда компьютерные навыки диктуют уже не только буйство раскрепощенной фантазии, но и принципы концептуального мышления.
Во время насыщенного шоками сеанса не оставляет ощущение, что мы опять внутри компьютерной игры, где герою нужно одолеть вполне условные препятствия. Куарон, несомненно, считает картину предупреждением человечеству, но все перечисленные мотивы в ней только обозначены, свалены в одно целое, но не осмыслены, не откомментированы. Тревога авторов передана на эмоциональном максимуме, но не ведет ни к каким выводам, если, конечно, не считать чудесного явления корабля по имени "Будущее".
Пророчества впечатляют, но не пугают: реальность на самом деле страшнее. И Париж, и Торонто, и Франкфурт, и тот же Лондон, за считанные годы уже теперь сменившие свой культурный облик, агрессия религий, освятивших массовое убийство, - предвестия гораздо более грозных катаклизмов. Что до рождаемости, она, конечно, падает, но вряд ли человечество уже в 2008 году (за обозначенные 19 лет до 2027-го) перестанет делать детей. Поэтому какими бы здравыми ни были идеи, двигавшие авторами, но предупреждением миру это хорошо сделанное зрелище ощущаешь не более чем видеоигру типа Doom.
Еще одна фантастика конкурса - "Фонтан" - основана на допуске, что человек может жить вечно, реинкарнируясь в веках так, что жизнь становится подобием беличьего колеса, только меняющего облик в соответствии с временем действия. Картину придумал и снял Даррен Аронофски, когда-то возбудивший общие надежды антинаркотической лентой "Реквием для мечты". Он долго молчал, его новая картина была одной из самых ожидаемых в Венеции и оказалась самой разочаровывающей: это первый фильм, встреченный на пресс-просмотре дружным "бу-у!". Хью Джекман играет три роли: конкистадора в Испании XVI века, ученого-медика наших дней и астронавта XXVI столетия. Большую часть времени он, впрочем, плавает в некоей звездной пыли, приникает к некоему древу в позе Блудного сына, кувыркается в облачных спиралях - короче, пребывает в поисках Фонтана юности, дарующего вечную жизнь. Времена инквизиции даны смачно, со шмяканьем и ором, с варварскими потасовками и кровавым хлюпаньем, современность пресна и невнятна, будущее мозаично и неотличимо от "вселенской взвеси". Сюжеты вложены друг в друга по принципу матрешки, в ее чрево живописно, но хаотично свалены мотивы Библии и легенд майя, периодически является и снова умирает в страшных мучениях любимая жена героя Иззи (Рэчел Уэлш). Чувствуется, что режиссер хочет одновременно быть и Тарковским, и Лукасом. По части аляповатости и безвкусицы картина поставила рекорд года, но хуже всего, что этот визуальный экзерсис выдает себя за философему. И даже, возможно, кого-то сумеет надуть.
Лента к экранам шла туго. На главные роли Аранофски звал Брэда Питта и Кэйт Бланшетт, но те вовремя разобрались в затее, и я отдаю должное их интуиции. Замена вышла, мягко говоря, неравноценной - актерски фильм ужасен. Бюджет сократили вдвое. А теперь вот провал в Венеции.
И, наконец, третья фантастическая картина пришла из Японии и называется "Паприка". Это полнометражная анимация режиссера Кона Затоши, выполненная в традиционном для японского кино стиле ожившего комикса, без особых откровений и не блещущая большими талантами. Занятен только сам посыл: герои создали компьютер, способный читать и расшифровывать сны.
Российская газета
© 2006 «Италия по-русски»
