Booking.com

Одиночество и свобода

Разместить рекламу на «Италия по-русски»
Изображение пользователя Anna Fedorova.

Георгий Адамович в русском зарубежье больше известен, как критик, нежели как поэт. Чрезвычайно требовательный к себе, он за свою жизнь опубликовал менее ста сорока стихотворений

Если раннее творчество Георгия Адамовича целиком принадлежит русскому Серебряному веку, то в эмигрантский период его стихи приобретают новое звучание и качество, поскольку они мыслятся прежде всего как «человеческий документ», свидетельствующий об одиночестве, неукорененности в мире, экзистенциальной тревоге как главном свойстве самосознания современников. Тональность обоих сборников, изданных в эмиграции, определена преследующим поэта ощущением отрыва от традиций, на которых выросли многие поколения русских людей, и возникшим после этого сознанием абсолютной свободы, которая становится тяжким бременем:

 

               Мечтатель, где твой мир? Скиталец, где твой дом? 
               Не поздно ли искать искусственного рая?

Согласно Георгию Адамовичу, творчество — это правда слова, соединенная с правдой чувства. Поскольку преобладающим стало чувство метафизического одиночества личности, которая, независимо от ее воли и желаний, сделалась полностью свободной в мире, не считающимся с ее запросами или побуждениями, поэзия в старом понимании слова — как искусство художественной гармонии, воплощающее целостный, индивидуальный, неповторимый взгляд на мир, — оказывается теперь невозможной. Она уступает место стихотворному дневнику или летописи, где с фактологической достоверностью передана эта новая ситуация человека в гуще действительности. Свою программную статью, где обобщены мысли, не раз высказанные Адамовичем и прежде (они составили творческое кредо поэтов «Парижской ноты»), он назвал «Невозможность поэзии» (1958).

Изображение пользователя Anna Fedorova.

Re: Одиночество и свобода

Анна, я совсем не улавливаю суть предложения  Поясните, пожалуйста, смысл данного пассажа

И почему  же поэзия в старом понимании невозможна?

И где есть точка отсчета / тот переломный рубеж, где та поэзия перестала существовать?

 

В данном контексте Адамович имел в виду не поэзию – как рифмованный текст (стихи, поэмы – то, как мы это сейчас воспринимаем), а поэзию в классическом понимании, где она, поэзия, противопоставляется прозе. Поэзия – как высокое искусство, проза – более низкий жанр. Если ранее, еще в начале 19 века, в поэзии прозаизмы практически не употреблялись, (еще Пушкин в «Евгении Онегине» извинялся, что использует много прозаизмов), то к началу 20 столетия ситуация радикально изменилась. Размылись многие поэтические жанры, они значительно обогатились за счет широкого использования прозаических элементов и, как результат этого процесса, массовый читатель перестал вообще замечать это противопоставление. Есть литература – есть поэзия и проза, и то и другое «высокое искусство», не имеющее отдельной лексики и тем (как например, было в эпоху классицизма).  «Чувство метафизического одиночества личности» появилось только в период романтизма (поэмы молодого Пушкин, ранний Лермонтов, Марлинский) . Серебряный век, черты которого, несет в себе все творчество Адамовича, как поэзия, так и критика, есть продолжение романтической линии в литературе.  с уходом со сцены классических представлений о поэзии и прозе, и становлением на их место романтического мироощущения, – та старая поэзия перестала существовать. Для нас это все несколько странно, но стоит учесть, что Адамович учился в начале 20 века, когда классицизм как эпоха был основной базой для изучения литературы. Для него рубеж 18-19 век, когда был гораздо ближе и понятее, чем нам сейчас.
Изображение пользователя Bessuce.

Re: Одиночество и свобода

Anna Fedorova пишет:

Поскольку преобладающим стало чувство метафизического одиночества личности, которая, независимо от ее воли и желаний, сделалась полностью свободной в мире, не считающимся с ее запросами или побуждениями, поэзия в старом понимании слова — как искусство художественной гармонии, воплощающее целостный, индивидуальный, неповторимый взгляд на мир, — оказывается теперь невозможной.

Анна, я совсем не улавливаю суть предложения  Поясните, пожалуйста, смысл данного пассажа

И почему  же поэзия в старом понимании невозможна?

И где есть точка отсчета / тот переломный рубеж, где та поэзия перестала существовать?

Изображение пользователя Anna Fedorova.

Re: Одиночество и свобода

В 1967 вышла итоговая книга критических статей «Комментарии» — этим же словом Адамович определял свою литературную эссеистику, регулярно печатавшуюся с середины 1920-х годов (первоначально в парижском журнале «Звено», а с 1928 в газете «Последние новости», где он вел еженедельное книжное обозрение). Круг интересов Адамовича-критика был очень широк: мимо него не прошло ни одно значительное явление как литературы эмиграции, так и советской литературы. Многие его наиболее значительные эссе посвящены русской классической традиции, а также западным писателям, пользовавшимся особым вниманием в России. Чуждый строгой литературоведческой методологии, признававшийся в нелюбви к «системам», Георгий Адамович неизменно предпочитал форму «литературной беседы» (таким было общее заглавие его регулярных публикаций в «Звене») или заметок, которые нередко написаны по частному поводу, однако содержат мысли, важные для понимания общественных и в особенности эстетических взглядов автора.

Настаивая на том, что в искусстве главный вопрос — не «как сделало», а «зачем сделано», Адамович с годами все более уверенно говорил о несостоятельности многих явлений литературы Зарубежья, не нашедшей, по его мнению, того художественного языка, который способен был бы воплотить ситуацию «одиночества и свободы» (так озаглавлена книга его эссе, 1955). Исключения делались им только для писателей первого ряда — прежде всего для И. Бунина и, с серьезными оговорками, для З. Гиппиус, М. Алданова, Н. Тэффи, а также для В. Набокова; последнему критик (он саркастически изображен в романе Набокова «Дар» под именем Христофор Мортус) многократно предъявлял жесткие претензии. Для Адамовича «несомненно, что эмиграция связана с убылью деятельности... и значит, может художника... выбить не то что из колеи, а как бы из самой жизни».

Комментарии, где запечатлена драма русской литературы, пережившей раскол на два лагеря, во многом определили творческое самосознание молодой литературы эмиграции в 1920-1930-е годы.

Изображение пользователя Anna Fedorova.

Re: Одиночество и свобода

В начале второй мировой войны Адамович записывается добровольцем во французскую армию. После войны сотрудничает в газете «Новое русское слово». Сочувственное отношение к Советской России приводит его к разладу с определенными кругами эмиграции. Последний сборник Адамовича «Единство» вышел в 1967 г. Поэт обращается к вечным темам бытия: жизнь, любовь, смерть, одиночество, изгнанничество. Тема смерти и тема любви объединяют стихотворения сборника и объясняют его название. Уход в метафизические проблемы не означал отказа от «прекрасной ясности» и «простоты». Адамович по-своему, как заметил поэт и критик Ю. П. Иваск, продолжал акмеизм. Он постоянно ощущал форму — плоть стиха, поэтическое бытие слова. Отвечая на им же самим поставленный вопрос — какими должны быть стихи? — Адамович писал: «Чтобы все было понятно, и только в щели смысла врывался пронизывающий трансцендентальный ветерок...» К этой творческой сверхзадаче и стремился поэт:

 

                               Найти слова, которых в мире нет,
                               Быть безразличным к образу и краске,
                               Чтоб вспыхнул белый безначальный свет,
                               А не фонарик на грошовом масле.
Изображение пользователя Anna Fedorova.

Re: Одиночество и свобода

В 1923 г. Адамович покинул Россию и поселился в Париже. Как критик он выступает в журнале «Современные записки», газете «Последние новости», затем в «Звене» и «Числах», постепенно приобретая репутацию «первого критика эмиграции». Стихов он пишет мало, но тем не менее именно ему эмигрантская поэзия обязана появлением так называемой «парижской ноты» — предельно искреннего выражения своей душевной боли, «правды без прикрас». Поэзия призвана быть дневником человеческих печалей и переживаний. Она должна отказаться от формального эксперимента и стать «безыскусственной«, ибо язык не в состоянии выразить всю глубину жизни духа и «неисчерпаемую таинственность повседневной жизни». Искание правды становится пафосом поэзии Адамовича эмигрантского периода. Его путь русский мыслитель Г. П. Федотов назвал «аскетическим странничеством». В 1939 г. выходит сборник стихов Адамовича «На Западе», свидетельствующий об изменении творческой манеры художника. Поэтика его по-прежнему цитатна, однако развитие этого принципа идет по линии философского углубления. По мнению рецензента П. М. Бицилли, назвавшего книгу Адамовича «философским диалогом», своеобразие поэта проявляется именно в «особой диалогичности разнообразных ладов: то это прямые, хотя и отрывочные цитаты из Пушкина, Лермонтова, то использование чужих образов, звучаний, речевого строя, причем иногда так, что в одном стихотворении осуществляется согласие двух или нескольких «голосов»». Этот подчеркнутый полифонизм связан у Адамовича с декларируемым им стремлением к ясности и простоте. Свое поэтическое кредо Адамович формулировал следующим образом: «В поэзии должно как в острие сойтись все то важнейшее, что одушевляет человека. Поэзия в далеком сиянии своем должна стать чудотворным делом, как мечта должна стать правдой». И в своем поэтическом творчестве позднего периода Адамович стремился к постоянному «одухотворению бытия».

Изображение пользователя Anna Fedorova.

Re: Одиночество и свобода

Ничего не забываю,
Ничего не предаю...
Тень несозданных созданий
По наследию храню.

Как иголкой в сердце, снова
Голос вещий услыхать,
С полувзгляда, с полуслова
Друга в недруге узнать,

Будто там, за далью дымной,
Сорок, тридцать, - сколько? - лет
Длится тот же слабый, зимний,
Фиолетовый рассвет,

И, как прежде, с прежней силой,
В той же звонкой тишине
Возникает призрак милый
На эмалевой стене.

1927
Изображение пользователя Anna Fedorova.

Re: Одиночество и свобода

Всю ночь слова перебираю,
Найти ни слова не могу,
В изнеможеньи засыпаю
И вижу реку всю в снегу,
Весь город наш, навек единый,
Край неба бледно - райски - синий,
И на деревьях райский иней...

Друзья! Слабеет в сердце свет,
А к Петербургу рифмы нет. 

1927
Изображение пользователя Anna Fedorova.

Re: Одиночество и свобода

Нет, ты не говори: поэзия - мечта,
Где мысль ленивая игрой перевита,

И где пленяет нас и дышит легкий гений
Быстротекущих снов и нежных утешений.

Нет, долго думай ты и долго ты живи,
Плач, и земную грусть, и отблески любви,

Дни хмурые, утра, тяжелое похмелье -
Все в сердце береги, как медленное зелье,

И может, к старости тебе настанет срок
Пять - шесть произнести как бы случайных строк,

Чтоб их в полубреду потом твердил влюбленный,
Растерянно шептал на казнь приговоренный,

И чтобы музыкой глухой они прошли
По странам и морям тоскующей земли.

1931
Изображение пользователя Anna Fedorova.

Re: Одиночество и свобода

За все, за все спасибо. За войну,
За революцию и за изгнанье.
За равнодушно - светлую страну,
Где мы теперь "влачим существованье".

Нет доли сладостней - все потерять.
Нет радостней судьбы - скитальцем стать,
И никогда ты к небу не был ближе,
Чем здесь, устав скучать,
Устав дышать,
Без сил, без денег,
Без любви, в Париже... 

1931
Изображение пользователя Anna Fedorova.

Re: Одиночество и свобода

Без отдыха дни и недели,
Недели и дни без труда.
На синее небо глядели,
Влюблялись...И то не всегда.

И только. Но брезжил над нами
Какой - то божественный свет,
Какое - то легкое пламя,
Которому имени нет. 

1927

 

Настройки просмотра комментариев

Выберите нужный метод показа комментариев и нажмите "Сохранить установки".
Наверх страницы

Отели в Италии