Его существование кажется невозможным. Более двух тысяч лет назад в северо-восточной части современной Италии на сотне небольших островков болотистой лагуны возникли первые человеческие поселения. Через некоторое время эти рыбацкие деревушки выросли в город, ставший «королевой Адриатики». Венеция — это каналы, по которым распевающие баркаролу гондольеры возят туристов, это песчаные пляжи Лидо, это февральский карнавал с его безумными масками и сентябрьский кинофестиваль, это муранское стекло и архитектурные шедевры крупнейших итальянских зодчих. При этом Венеция уходит под воду, из нее под натиском миллионов приезжих бегут последние коренные жители. Журналисты Onliner.by побывали в уникальном городе, аналогов которому нет на планете, чтобы проникнуться атмосферой туристического аттракциона и понять, какое будущее его ждет.
Когда городские и сельские жители еще Римской империи бежали от варварских нашествий на острова пока безымянной адриатической лагуны, они не предполагали, не могли предполагать, что это лишь скромное начало славной впоследствии истории. Крошечные клочки суши посреди соляных болот были надежным временным укрытием, но постоянные поселения возникли там далеко не сразу. Тем не менее со временем беженцы сполна оценили преимущества такой жизни, ведь море, кроме безопасности, давало и средства к существованию. Рыба и соль на заре нашей эры были высоколиквидными продуктами, чем не преминули воспользоваться будущие венецианцы, не лишенные (как показали дальнейшие события) коммерческой жилки.
В самом конце VII века вожди лагунных поселков выбрали из своей среды первого дожа, что и положило начало 1100-летней истории Serenìsima Republica de Venesia — Светлейшей Республики Венеция. Ее географическое положение, отсутствие пахотных земель, уже установившиеся связи с соседями определили морскую торговлю экономической основой нового государства, а тесные контакты с Византийской империей указали ее безошибочный вектор — Восток.
Европа погружалась в средневековое мракобесие. Левант, земли на востоке Средиземноморья, процветал. Шелк, хлопок, драгоценности, сахар, ладан, рабы и, главное, пряности, перец, корица, мускат, гвоздика — все то, что так ценилось в Европе, — доставлялось на континент с помощью венецианских купцов. Маленькая республика, обосновавшаяся на 118 островках, нашла золотую жилу, принесшую ей колоссальные богатства.
В нашей стране посредников (а именно такую роль играла Венеция) принято осуждать, награждая их уничтожающими эпитетами вроде «торгаши», «паразиты» и «спекулянты». Тем не менее в тех обстоятельствах без подобного института обойтись было сложно. Торговле необходим был квалифицированный, обладающий необходимыми ресурсами, умеющий выстраивать логистические процессы организатор. Речь шла об обмене между двумя цивилизациями, христианской и мусульманской, отношения между которыми стремительно портились. Обойтись же друг без друга они не могли: как Европа была отчаянно заинтересована в «дарах Востока», так и Восток нуждался в европейской шерсти или металлах.
Волею исторических судеб и с помощью щепоточки везения таким коллективным организатором и стала Светлейшая Венеция, а заработанные на этом посредничестве капиталы подарили человечеству город, которого оно еще не видело.
Первоначально деревянная и страдавшая от пожаров, с середины XII века Венеция начинает постепенно выстраиваться в камне. Отдельные островки объединяются мостами, место лачуг занимают кирпичные палаццо все богатеющей местной знати. Одна семья на этой ярмарке тщеславия пытается перещеголять другую, в город в поисках состоятельных спонсоров приезжают лучшие архитекторы и художники современности. И вот спустя несколько сотен лет перед нашими глазами предстает город-шедевр, город, где дворцы отделывали золотом и ультрамарином, приходские церкви проектировались самим Андреа Палладио, а их интерьеры щедро украшались работами Тициана и Тинторетто.
«Великолепнее нелепости, чем Венеция, нет. Построить город там, где город построить нельзя, — само по себе безумие; но построить так один из изящнейших, грандиознейших городов — гениальное безумие», — восторженно писал в своих воспоминаниях Александр Герцен. С русским революционным публицистом сложно не согласиться. Даже с высоты XXI века Венеция выглядит непростым инженерным проектом.
Когда проплываешь на речном трамвайчике вапоретто по Гранд-каналу, который буквой S перерезает город от вокзала Санта-Лючия до площади Сан-Марко, кажется, что роскошные палаццо по его берегам буквально вырастают прямо из воды. На самом деле все эти здания стоят на сваях, на миллионе свай из дуба, ольхи, лиственницы, обработанных специальным составом, который препятствует их гниению под водой. Болотистый грунт островов этой лагуны не позволял строить прямо на нем. Поколения венецианцев были вынуждены завозить с континента строительные материалы, в первую очередь дерево, устраивать свайные поля, опирающиеся на прикрытую многометровым слоем илистых отложений твердую почву, чтобы уже на этой основе сооружать на радость себе и своим наследникам архитектурные шедевры мирового значения.
Все они хорошо известны. Собор святого Марка, редчайший образец византийской архитектуры в Западной Европе, с мощами апостола-евангелиста и сокровищницей внутри, Дворец дожей на Пьяцетте по соседству с мостом Вздохов, соединяющим его с городской тюрьмой, мост Риальто, один из всего четырех переброшенных через Гранд-канал, самый красивый и древний, бесконечное количество разнообразных церквей — от романских базилик через работы Андреа Палладио, основоположника классицизма, до пышного барокко собора Санта-Мария делла Салюте.
Все это переходящее из путеводителя в путеводитель архитектурное богатство вместе с каналами, гондольерами, карнавальными масками, муранским стеклом, пляжами Лидо, островом-кладбищем Сан-Микеле, где похоронены Бродский, Стравинский и Дягилев, формирует привычный обывательский образ островной части Венеции. В город ежегодно приезжает 20 млн туристов, и это тот случай, когда подобная популярность совершенно оправданна, хотя порой не может не раздражать.
Впрочем, если безумие толпы в квартале Риальто вызовет у вас приступ фрустрации, граничащей с агорафобией, найти в городе безлюдные уголки со все той же специфически венецианской эстетикой не составит большого труда. Да, декоративное цунами окрестностей площади Сан-Марко сменят лаконичные дома, где пока еще живут коренные горожане, пышные соборы уступят место куда более скромным приходским церквям, а по каналам вместо гондол по своим делам будут плыть обычные лодки, но это будет все та же Венеция, возможно, куда более честная, чем на туристических пятачках.
За обвалившейся штукатуркой здесь можно будет разглядеть многовековую кирпичную кладку, специфический запах от воды очередной протоки с ее химическим бульоном наверняка окажется несколько сильнее, а модные бутики с их заоблачными ценами исчезнут в принципе, но тем проще окажется распознать, понять и принять genius loci — дух места, непременное свойство каждого великого города.
С каждым годом сделать это будет все труднее. Некогда венецианцы обосновались на островах лагуны в поисках спасения от варваров, сейчас, спустя две с половиной тысячи лет, их потомки порой по своей воле, но все чаще вынужденно проделывают путь в обратном направлении, вновь уезжая на континент. В середине XX века в островной части города жило 175 тыс. человек, сейчас — менее 60 тыс.: Венеция стала жертвой собственной популярности. Из-за наплыва туристических орд жизнь в историческом центре становится невыносимой, в том числе и из-за своей дороговизны. Жилые здания трансформируются в востребованные отели, которых все равно не хватает, арендная плата в оставшихся домах неудержимо растет.
Недвижимость выкупается иностранцами, приезжающими сюда на карнавал, кинофестиваль или для отдыха на пляжах Лидо, и бо́льшую часть времени пустует. Многие владельцы квартир в островной части города предпочитают сдавать их в краткосрочную аренду все тем же туристам, перебираясь для постоянного жительства на «Большую землю». Венеция все больше превращается в город для богатых, город для туристов, в самом крайнем случае — город для богатых туристов.
Географическая особенность Венеции превращается в ее проклятие. Острова лагуны, максимальная высота которых составляет около 2 метров, продолжают погружаться в море, по некоторым оценкам, со скоростью 5 миллиметров в год. Сезонные ветра, северо-восточный бора и юго-восточный сирокко, периодически нагоняют в лагуну воду из Адриатического моря. Это вызывает периоды acqua alta — «высокой воды», паводков, число которых все увеличивается.
При подъеме воды на 1,2 метра в зоне затопления оказывается около 40% островной части города. При подъеме на 2 метра и выше под водой окажется уже весь исторический центр. Площадь Сан-Марко, практически самая низкая точка Венеции, обычно становится первой жертвой наводнений, радуя туристов необычными видами на всем известные достопримечательности и доставляя множество забот их хранителям и владельцам магазинов, кафе и ресторанов.
Экономический ущерб от «аква альта» подсчитать довольно легко (среднее наводнение обходится приблизительно в €1 млн). Куда сложнее оценить тот вред, который паводки и продолжающееся погружение островов в море наносят исторической застройке. Фундаменты, подвалы и нижние этажи старинных зданий все чаще затапливаются. Спасением должен стать проект MOSE, реализация которого мучительно долго, со свойственной Италии неторопливостью и сопутствующими финансовыми скандалами продолжается уже не первый год.
Еще в 2003 году в Венецианской лагуне началось создание системы мобильных шлюзов. Каждая из 78 конструкций представляет собой металлические ворота шириной 20 метров. В обычных условиях они находятся в затопленном состоянии, не препятствуя привычной навигации между лагуной и морем. При наступлении периода «аква альта», когда уровень нагона воды превысит 1,1 метра, эти ворота поднимаются, препятствуя его дальнейшему повышению и тем самым затоплению города.
«Венеция родилась из моря, и конец свой она найдет в морской пучине», — легендарное пророчество, немилосердно предсказывающее судьбу города, сейчас звучит как никогда угрожающе. Окажется ли проект MOSE спасением для Венеции или «морская пучина» все-таки возьмет свое, станет ясно довольно скоро. Возможно, Италии придется искать другой рецепт сохранения для потомков Серениссимы, светлейшего города планеты.
https://realt.onliner.by/2016/08/02/venice
