«Она утонула...»

Атомная подводная лодка «Курск» затонула в Баренцевом море 12 августа 2000 года. Крейсер участвовал в военно-морских учениях. Все 118 человек, находившихся на борту подлодки, погибли. Согласно официальной версии, причиной гибели судна стал взрыв торпеды на борту в ходе подготовки к условной торпедной атаке.

Для того чтобы избежать ответственности за неспасение подводников и за то, что российские власти отказались принять помощь иностранных государств, и была придумана версия о том, что моряки погибли сразу, никто сигналов SOS не подавал...

В годовщину гибели «Курска» и 118 российских моряков «Новая» публикует главу из книги «Она утонула...» адвоката Бориса Кузнецова, представлявшего интересы 55 семей подводников,которая на материалах уголовного дела, и в том числе проведенных экспертизах, доказывает, что официальная версия — ложь

^{Фото: Лев ФЕДОСЕЕВ / ТАСС}

Самая трагичная часть в истории с гибелью АПЛ «Курск» связана с тем, что многие подводники долгое время еще оставались живы и пытались привлечь внимание спасателей — они выстукивали по корпусу SOS. Для того чтобы избежать ответственности за неспасение подводников и за то, что российские власти отказались принять помощь иностранных государств, и была придумана версия о том, что моряки погибли сразу, никто сигналов SOS не подавал — стучали, мол, на надводных кораблях, непонятно, с какой целью.

Адвокат Борис Кузнецов в 10-й главе своей книги на материалах уголовного дела, исследуя в том числе и проведенные экспертизы, доказывает, что официальная версия — ложь.

Версия о стуках «из подводной части надводных кораблей» родилась летом 2002 года в момент прекращения уголовного дела. В постановлении (с. 117) она звучит так: «<…> следствие пришло к выводу, что указанные шумы (стуки), классифицированные экспертами как сигналы бедствия, издавались не из АПРК «Курск», а из подводной части надводного корабля, находившегося вне пределов района гибели подводного крейсера».

В этой главе мне предстоит:

— доказать, что:

• стучали подводники «Курска», которые были живы минимум до 11 часов 14 августа;
• по стукам подводников «К-141» надводные корабли могли быстро обнаружить лежащую на дне подлодку;

— ответить на вопросы:

• зачем следствию понадобилось утверждать, что стучали не подводники, а неизвестно кто и неизвестно зачем;

— а также рассказать:

• как фальсифицировалась экспертиза по установлению источников стуков;
• как руководители поисковой операции присвоили подвиг 23 подводников во главе с Дмитрием Колесниковым по обнаружению в короткие сроки погибшего корабля.

Есть одно важнейшее обстоятельство, которое не приняли во внимание ни Главная военная прокуратура, ни суды, ни писатель В. Устинов. В латинском языке есть понятие nuda veritas — нагая истина, голая правда. Голая правда о поисках «Курска» состоит в том, что, начав поисковую операцию в 23.30, «Петр Великий» шел по пеленгу взрыва, который был зафиксирован гидроакустиками в 11.28 12 августа.

Почти через три часа, в 02.22, гидроакустик Андрей Лавринюк зафиксировал металлические стуки, которые раздавались из глубины. В 02.29 гидроакустический комплекс «Петра Великого» начал посылать импульсы кодовой связи. В 03.00, после посылки кодового сигнала опознания, прослушивались стуки металлического тона, в 03.10 после посылки кодовых сигналов гидроакустическим комплексом «Полином» вновь прослушивались стуки. На тот момент никаких кораблей и судов в районе поиска, кроме «Петра Великого», не было, и источником стуков, исходивших из глубины, могли быть только оставшиеся в живых подводники.

В журнале была сделана запись: «Маневрирование переменными курсами и ходами для определения источника стуков». <…>

В процессе поиска отсутствовало взаимодействие не только между кораблями и силами поиска, но и между боевыми частями ТАРКР «Петр Великий». Когда гидроакустики пеленговали стуки, штурманы не определяли место своего корабля, а командир или вахтенный офицер не задерживали циркуляцию. В момент стуков продолжались переговоры по звукоподводной связи и «режим тишины» не объявлялся. <…>

В 10.17 вновь была зафиксирована по пеленгу серия из 11 ударов. Крейсер следовал курсом по направлению стуков <…>.

Поговорим о времени обнаружения «Курска». Что считать моментом его обнаружения? По этому вопросу в материалах дела царит полный диссонанс. Я представляю это так: гидроакустики корабля, например надводного, фиксируют шумы, классифицируют их как шум винтов подводной лодки, берут пеленг — и это означает, что подводная лодка обнаружена. Все последующие действия — определение дистанции, координат, скорости хода — не что иное, как уточнение параметров по обнаруженному объекту.

Адмирал Попов (в то время — командующий Северным флотом. — Ред.) на допросе назвал время обнаружения затонувшего корабля: «Около 2 часов 30 минут 13 августа 2000 года. Как пояснил свидетель, акустики «Петра Великого» услышали под водой стуки, скрежет и шумы стравливания воздуха. Позже в этой точке эхолот обнаружил лежащий на грунте объект. С приходом в район спасательного судна «Михаил Рудницкий» по работе гидроакустической станции подводного крейсера объект был опознан как АПРК «Курск», а в 18.30 подводный спасательный аппарат уже распознал его визуально» (Постановление о прекращении уголовного дела от 22.07.2002 г., с. 113.)

Во времени, когда была обнаружена аномалия, много неразберихи.

В постановлении о прекращении дела (с. 114) отмечается, что в 00.30 13 августа «Петру Великому» была поставлена новая задача — поиск «Курска», а вскоре была обнаружена аномалия. Генпрокурор Устинов в книге указывает разное время установления места гибели «Курска». Первый раз: «Воскресенье, 13 августа, 03.21. Эхолот крейсера «Петр Великий» обнаружил на морском дне «аномалию», которой, как стало ясно впоследствии, оказался лежащий на дне «Курск». Второй раз:«13 августа 2000 года в 9 часов <…> на глубине около 108 метров обнаружен лежащий на грунте крейсер».

Я больше верю вахтенному журналу. Согласно записи в нем, аномалия зафиксирована эхолотом в 10.34 13 августа 2000 года.

Зачем адмиралы максимально сокращают время уточнения места гибели «Курска» эхолотом? Это понятно. Надо показать выдающееся достижение командования флота по поиску затонувшего корабля в сроки, значительно превышающие нормативы. А зачем это нужно Устинову? Ведь в его руках были материалы уголовного дела. На самом деле и 11 часов, которые потребовались для обнаружения места гибели «Курска», — время небольшое.

Подведем итог.

Скорость, с которой был обнаружен «Курск» и которой так гордятся адмиралы, на самом деле обусловлена пеленгацией акустиками «Петра Великого» взрыва, произошедшего на «Курске» в 11.28 12 августа, о котором руководители учений вспомнили спустя 12 часов после гибели корабля и обнаруженных ими же стуков из глубин моря.

Не вызывает никакого сомнения тот факт, что стучали подводники из 9-го отсека, совершая свой последний подвиг и помогая обнаружить место гибели корабля. Их досрочно «похоронили» Колкутин (в то время — судмедэксперт. — Ред.), потом — Савенков (в то время — главный военный прокурор. — Ред.) с Егиевым (в то время следователь ГВП), затем — военные суды, а следом — и генеральный прокурор в своей книге. То, что сделали гидроакустик «Петра Великого» Андрей Лавринюк и другие гидроакустики крейсера, а также обреченные на гибель моряки, в заслугу себе приписало бывшее руководство Северного флота. Я не удивлюсь, если кое-кто из руководителей СФ обиделся, не получив государственную награду за быстрое обнаружение ЗПЛ (затонувшая подводная лодка).

Теперь о важном.

Генпрокурор Владимир Устинов пишет в книге: «Из хроники событий. 10.00 утра (13 августа. — Б. К.). Первый спасательный корабль прибыл на место происшествия и начал попытки спасения подводной лодки».

Заглянем в вахтенный журнал ТАРКР «Петр Великий» за 13 августа:

«11.11 — с пеленга 255 подошли СС «Михаил Рудницкий» и СБ-523. Начали наведение судов на выставленную веху. 11.40 — СС «Михаил Рудницкий» встало на якорь. Подошли БПК «Адмирал Чабаненко», «Адмирал Харламов».

Что это означает? А то, что, по свидетельству самого генерального прокурора и записям в вахтенном журнале, кораблей и судов в районе гибели «Курска» не было, а следовательно, не было и не могло быть неустановленных лиц, которые стучали из подводной части надводных кораблей. Таким образом, сам генеральный прокурор делает версию следствия о стуках с какого-либо другого корабля, кроме «Курска», несостоятельной. <…>

Но не могли же следователи Главной военной прокуратуры с потолка взять такую смехотворную версию о происхождении стуков — стуков, производимых неизвестными лицами из подводной части неизвестных кораблей!..

Печатается с сокращениями.

http://www.novayagazeta.ru/inquests/69516....