Прошвырнувшийся "Немо"

"Ты там никому не нужен" - сказал мне отец, когда я решил прошвырнуться за пределы СССР.

Дома меня устраивало почти всё, кроме холодного климата и постоянного чувства, что я большая золотая рыбка, находящаяся в маленьком аквариуме - стеклянном шаре. Я постоянно тыкался носом в стекло ограничивающее меня от внешнего мира. Объездив по работе и самостоятельно большую часть нашей необъёмной родины, я постоянно упирался в стекло, которое было принято называть "железным занавесом". Причем чтобы попасть в приграничные зоны я должен был проходить собеседование в КГБ (даже если меня посылала моя родина туда работать, на её любимую), куда бы я ни ехал - в Карпаты на границу с Румынией, в Среднюю Азию на границу с Афганистаном, на Дальний Восток на границу с Китаем и Северной Кореей... Меня это страшно бесило, что моя судьба была предрешена кем-то сверху. Не "им", так как я атеист, а членом какого то политбюро. Мне сташно не хотелось быть золотой рыбкой, и не потому, что я был просто любопытный, я просто хотел жить как мне хочется, без ведущих меня по жизни лидеров и иметь свободу перемещения, так как уже тогда не считал себя хуже любого другого жителя нашей планеты. Я не хотел быть рыбкой в аквариуме, я хотел быть Немо, с возможностью плыть куда мне захочется.

Это и побудило меня двинуться в путь в 1990 году, когда Горби решил выдать всем загранпаспорта.
- Прошвырнуться? - переспросил отец, который уже тогда побывал во многих странах у "врагов" - в США, Канаде, Западной Германии...
Да - ответил я, - но может и не вернусь.
Он промолчал, хотя его глаза повторяли "Ты там никому не нужен", я улыбнулся, подумав "Знаю, буду надеяться только на себя".

Случай подвернулся быстро, мой старый друг в тайком перебежал границу из Югославии в Италию, туда и обратно и знал "заветную тропу" к свободе! За такое тогда могли и посадить, поэтому, мы, собрав секретное собрание, решили "рвать когти" с кепко обнимающей нас родины, хотя я знал, что и здесь "я тоже никому не нужен", но там есть свобода!

Нам нужны деньги, так как наши "деревянные" за пределами авариума никому не нужны. Я попросил отца не привозить мне видеомагнитофоны и другие подарки, мне нужна была валюта. Подготовка длилась полтора месяца, мы пошли на курсы итальянского, я собрал "на путешествие" золото у мамы, тети и бабушки получилось 115 гр золота, отец дал мне 500 долларов и 700 немецких марок. Друг попросил нарисовать нам всем водительские права у знакомого наркомана-фальцовщика, объяснив, что без машины там жить тяжело.

На "деревянные" мы купили билеты на поезд от Киева, до самой западной точки Югославии Сежаны (Villa Opicina с итальянской стороны). Самое главное, что нам было известно, что в Италии вышел закон Мартелли - первая в истории амнистия по переписи всех нелегальных эммигрантов! - давали всем документы на два года, с возможностью продления, если ты устроился на работу (главное было доказать, что ты въехал в Италию до 1 января 1990 года. Мы провезли с собой еще и фотоаппараты, командирские часы и другие сувениры, два огромных топаза весом в 3 кг каждый, валюту и золото прятали сами в вагонах и туалетах. Вздох облегчения, когда поезд въехал в Венгрию, я ликовал и мысленно прощался с СССР и был уверен, что никто туда меня больше ничем не заманит.

Я был Немо, который умудрился вынырнуть из аквариума - меня ждал понастоящему океан впечатлений - только новые впечатления мне дают тот адреналин, который так нужен для опъянения жизнью. Я просто не хотел прописанного мне сценария моей жизни - школа, университет, женитьба, кандидат наук, доктор наук, дача, внуки, смерть (в аквариуме, плавая вверх брюхом, пока кто то сачком не выбросит тебя в мусорное ведро).

В Будапеште уже сновали перекупщики на рынках, где я надеялся продать моё золото и въехать в Италию с 10 штуками баксов (что для советского человека были неплохие деньги для начала). Меня сразу повязали мадьярские менты в гражданке, так как у меня не было опыта торгаша и я верил, что человек имеет право продать его вещь в "нормальном обществе". Забрав паспорт, привели в отделение, составили документ, украв половину золотых колец и цепочек и валюты - ну чем не Совок! Паспорт не отдавали 2 недели, мы тусовались по Будапешту, гуляли, плавали, экономили деньги "на Италию", пришлось продать весь товар прихваченный для Италии, фотоаппараты, часы и другой хлам, жили на вокзале в поездах в отстойнике. Через 2 недели я "признал мою вину" подписав все бумажки и мне отдали паспорт, оставив себе всё остальное.

Мы приехали в Югославию на самую границу с Италией, у меня в сумке были ласты, трубка и маска - я мечтал понырять в Средиземном море. Моего друга до этого поймали югославские пограничники при переходе границы и ему пришлось просидеть у них 24 часа, но он выучил расписание обхода вспаханной полосы. Наша четверка выпила последний кофе в приграничном баре, покурили и ...пошли сразу за баром была тропа протоптанная югославскими контрабандистами сигарет. Пропустив вперед метров на 200 контрабандистов мы углубились за ними в лесок. Шли очень тихо, за плечами болталась моя сумка с ластами и моя мечта придавала мне смелости, а молодость - безбашенности. Контрабандистов повязал наряд на наших глазах.

Мы залегли. За сто метров от нас была вспаханная полоса (которой давно нет). Наряд с калашниковыми и собакой двигался, иногда освещая фонариками кусты в 20 метрах от полосы. Кроме того, огромный прожектор на пограничной вышке, шарил метров на 500 с периодичностью в 30 секунд. В тот момент мне показалось что я бы мог и умереть в "борьбе за свободу" от югославской пули, но я отгнал совково-матросовские мысли и думал, что новую и свободную жизнь надо начинать с совсем другими мыслями.

Мы ползли вчетвером в одном направлении с перерывом в 30 сек, залегая, когда прожектор разрезал темноту над нашими головами. Последний этап - вспаханная полоса, надо было быстро перебежать её шириной в метров в 20, мне показалось, что я её перепрыгнул.

Необычайное чувство свободы захлестнуло меня на итальянской территории, я понял, что забуду о Совке, совковой Венгрии и Югославии - я теперь у "врагов". Потом проезжавший мимо итальянец подбросил нас на вокзал в Триест, ему и в голову думаю не пришло, что мы только что перебежали границу. Купив билеты на поезд и выпив настоящий эспрессо, к утру мы были в Риме. В Риме в "Толстовском фонде" у поляка, который работал там мы купили справки, что стали на учет в этот фонд в сентябре 1989 года - это являлось нашим документом для квестуры в Риме.

Начальная эммиграция - это всегда тяжело. Я думал уехать в Канаду, так как об Италии знал только стереотипы, маленькие певучие мафиози, пицца, мандалина, жесты...Обратившись в Украинскую Католическую церковь мы рассказали, что хотим жить в Канаде и может ли нам помочь украинско-канадская община. Нас приняли с распростертыми руками, так как беженцев из СССР еще в Италии не было. Я был не верующий и не был украинцем, мне помогли заполнить заявление на украинском друзья. Через месяц мне пришел вызов сразу из двух мест - из Альберты и из Торонто, так как я был молодой с дипломом и уже напечатавший пару статей. В Канаде и Австралии предлагали научную работу и гражданство через 4 года.

Мы пошли на курсы языка и изучения Канады при канадском посольстве. В те времена я спокойно говорил по-английски и это было легко. Нам рассказывали о Канаде, географии. политике, обычаях, показывали фильмы....Глядя, как канадцы чистят лобовые стекла своих машин перед поездкой на работу, я почувствовал, что не очень хочу опять в холод и социальное обеспечение - жизнь канадцев мне показалась настолько грустной в сравнении с "разгильдяйской" Италией, что я задумался. Посол проводил собеседование по -английски, я вольно щебетал и рассказывал, как я хочу работать в стране зоологом, где уделяют много сил на охрану природы и отстегивают деньги на её изучение.

Мне дали визу на постоянный въезд в Канаду по программе научной эммиграции с рабочим местом (в универе в Торонто хорошо знали фамилию моего отца, где он издал несколько книг и статей). Я не чувствовал себя счастливым, просоленная, жаркая, кофейная Италия полностью поглотила меня, мне не хотелось уезжать.

Мои фальшивые права я успел сдать в ПРА еще до того как развалился Совок, мне выдали итальянские права. Как то зайдя в посольство СССР за какой то справкой, бывший консул Агоян начал орать на меня, что за фальшивки приносят ему (из ПРА в посольство переслали мои права с подписью, что выдали итальянские) разрывая на кусочки права нарисованные наркоманом.
- Я отправлю вас домой и там с вами разберутся как надо! На каком основании вы здесь находитесь?
Не показывая моё "пермессо" (вид на жительство) я ответил, что Италия - это замечательная страна, у меня есть все документы, итальянские права и в "поддержке" Совковой родины я не нуждаюсь и никогда не нуждался, даже когда служил на Дальнем Востоке на границе с Китаем.

Я был очень спокоен, так как до этого выдурил (сославшись, что я турист) у секретарши нужный мне документ от Совка - я понимал, что это моё последнее общение с Совком и мне лично от них больше ничего не надо. Как и им никогда от меня лично ничего не было надо, кроме того, чтобы я маршировал когда им вздумается и всю жизнь бился золотыми губами о стекло "моего идеального мира - построенного начиная с Ленина - лично для меня". Уже позже читая книгу о КГБ, американского политолога, в конце был список рассекреченных агентов КГБ в посольствах всех стран, я нашел фамилию Агаяна, консула в Риме. Причем династия отца и сына. Я разговаривал с сыном, который улетучился вместе с распадом Совка.

Конечно жизнь эммигранта не проходит без проблем, вернее она состоит из одних проблем и первые 5 лет, если ты находишься в стране один (мои друзья вернулись домой) надо дествительно надеяться только на себя. Самое главное, я считаю, - это документы, они дают тебе много прав. А голосовать - не самое главное, особенно в Италии. Второе - язык. Умея разговаривать можно нати работу, общение, пару и просто не чувствовать себя "чужим". Третье - деньги. Конечно, вам никто не даст деньги просто так, если вы знаете язык и имеете документы. Деньги нужны для жизни и это ни для кого не секрет, но живя в стране и будучи наблюдательным можно научиться зарабатывать деньги необходимые для жизни. Могут подвернуться разные случаи, когда кто заметит, что вы умеете делать кое что лучше других или у вас есть смекалка и вы откроете маленькое дело или большое, если у кого то смекалки много.

Я начал с периодических работ в саду, сыпя моими ботаническими знаниями я быстро научился ухаживать за садом, умея рисовать и будучи креативным, делал мои первые каменные сады. Потом работа на стройке - это совсем не моё, хотя многому учит. Я иногда рисовал русский наиф в надежде продать, но так и не мог продать, хотя не ходил по галереям. Хозяин моей стройки - узнал, что я рисую купил сразу все мои картины за огромные тогда для меня деньги - 3000 долларов, и развесил у себя на вилле. Мне продлили документы еще на два года, так как я работал легально.

Как то его сын попросил у меня фотоапарат "зенит". Я взял его "на продажу" у евреев тоговавших русским товаром, заработав за пол часа в два раза больше, чем за два дня на стройке. Я понял чем капитализм лучше, чем социализм. Мы с другом начали продавать русский товар, скупая его у русских туристов в портах Неаполя и Чивитавекьи. Рим стал тесен и мы начали ездить в Тоскану - исконно "красный" регион, где при слове "русский" тебя хотели обнимать и целовать. Постепенно я перебрался в Тоскану, мы с другом ездили по всей Италии продавали матрешки и фотоаппараты с командирскими часами. Через пару лет я заехал к моему бывшему работодателю с трудовой книжкой, чтобы еще раз продлить документы, подарив ему часы хронограф, черной икры и другого товара.

Во Флоренции мне продлили "пермессо" на неопределенное время, я ликовал мог всегда находиться в Италии даже не работая. Через пол года женился, взялся за голову, не общался с другими девочками (близко). Мы с другом и его женой открыли магазин антикварной мебели, научились отлично реставрировать, скупать на аукционах антиквариат, реставрировать и продавать, мебель, картины, рамы, стекло, фарфор, часы и т.д. За это время я уговорил мою жену продать квартиру и купить дом с землей под Флоренцией. Начитавшись книг по устройству садов, я работал в магазине во Флорении и по вечерам и в свободное время делал сад, выкопал пруд, запустил кой, сделал оросительную систему, завел двух догов и ездил на выставки собак - казалось жизнь шла своим чередом и "всё как у людей".

Но я опять загрустил, понимая, что "простая" жизнь не для меня. А как же мои путешествия, а как моя мечта? Как то жена моего друга говрит мне, почему ты еще не попросил гражданство, ты же уже 5 лет женат на итальянке. И потащила меня сдать документы.

Однажды моя жена взревновала меня к компьютеру, хотя поводов я не давал все эти года, пару слов, я поднялся и сказал, что я ухожу, она конечно не поверила. Мы должны были ехать в Колумбию, но я поехал в Киев к родителям первый раз за 8 лет. Она тоже хотела в Киев познакомиться с моими родителями, но я отказал, и она уехала в Колумбию. Я вернулся из Киева и нашел корешок из коммуны, что мне дали гражданство, пошел, получил паспорт и ушел, сняв квартиру во Флоренции.

Я жил с невестой мого друга, так как ей тяжело было одной платить за отличную квартиру. Мы с другом купили зоомагазин и салон для собак в хорошем районе Флоренции - всё шло как по маслу. Я тусовался каждый вечер, сам не готовил, постоянно с друзьями и опять чувствовал себя окрыленным и свободным. Попадались женщины разных национальностей. Жизнь в 35 была просто замечательной и точно такой, как я хотел. Главное было отбиваться от итальянок и других, которые хотели жить вместе и "что то создавать".

Я слетал в Венесуэлу, потратив кучу денег, но был так счаслив, что нырял в Атлантическом океане в стаях кораловых рыб, прошел школу дайвинга, фотографировал птичек, наблюдал за колибри, ловил бабочек, гонял на 4-х литровом джипе вдоль моря. Мечты стали осуществляться. Прожил там 3 недели в канадкой (как хорошо, что я не уехал в Канаду) и неделю с немкой (к которой ездил погостить в Германию и которая приезжала ко мне во Флоренцию).

Жизнь текла своим чередом и мне очень нравилась. Я начал каждый год ездить хотя бы раз в год на месяц к родителям, летом к моей сестре на море на Адриатику (которой я 20 лет назад сделал вызов). Проявляя пленку как то выиграл поездку "платишь за одного, едите вдвоем" я выбрал девочку-итальянку, клиентку моего магазина, она отдала мне полцены поездки и мы рванули на Занзибар в октябре.

С ней, что-то мне подсказывало, не надо иметь дело "очень близко", хотя мы жили в одном бугало, я на месте нашел себе миланку Соню, чем был достаточно доволен, так как она не могла достать меня в Италии, работая на Занзибаре. Проявив фото, решил отдать их моей попутчице, проезжая мимо её квартиры. Там были еще несколько студенток-психологов, там я познакомился с Моникой.

Она была в порванных джинсах, обвернутых парео и потертом свитере, но её глаза светились огнем и рот раскрывался от моих "рассказов о жизни". В первый вечер я решил уйти "побежденным", но уже на следующий вечер я заманил её ко мне домой (жил уже давно сам и снимал довольно большую квартиру) показать мою коллекцию бабочек и живую полутораметровую игуану, которыю я назвал Ноэлин в честь канадки с Венесуелы.

Когда Моника зашла в квартиру она удивилась, что у меня действительно висела коллекция бабочек на стене (пойманных мной). Моника прожила у меня неделю и пригласила к себе, она снимала квартру в центре и мне неудобно было с парковкой. Через месяц она перехала ко мне на квартиру с вещами. Она говорила, что поссорилась с родителями и уже год живет, снимая квартиру, одна. Мы запрограммировали наше первое путешествие в Мексику после 4-х месяцев сожительства. Я ни разу не спрашивал её о родителях и отношениях с ними, так как был уверен (и до сих пор), что больше не женюсь.

Мне было все равно, я нашел мою струю в жизни и чувствовал себя отлично, я просто довольствовался тем, что делал и жил так как мне нравится. Две мои бабушки умерли, оставив мне две квартиры в Киеве, которые, после ремонта, мне давали небольшой доход. Мне не нужна была квартира, семья, дети, беготня, работа-дом, я просто понял, что я хочу делать и это совсем необязательно делать, как делают все. Мне было просто хорошо от мысли, что я наконец не кривя душой понял себя, но а на мнение остальных, мне не стыдно признаться, что я просто плюю на него. Я могу показаться слегка циничным, но просто я понял, что мне нравится в этой жизни - надо иметь немного эгоизма (в моем случае) и ни в чем себе не отказывать, уметь сказать "нет".

Перед поездкой в Мексику родители Моники вдруг захотели увидеть "этого русского", который тащит их дочь в джунгли. Её отец только спросил: "говорит ли он по-итальянски" и "работает ли он". Мы приехали на виллу к родителям. В 4-х км от центра города вилла имела 3 гектара парка, 2 бассейна, теннисный корт и была просто огромна. Я успокоил себя, подумав, что я видел и даже ночевал в виллах покруче, но понятие "что теперь все будут думать, что я торчу с ней из-за денег" меня уже не покидало (лучше бы она была бедной сиротой).

Встреча прошла быстро и безболезненно, отец даже вызвался отвести нас в аэропорт рано утром, но я сказал, что мы возьмем такси. За все четыре месяца она упорно пыталась платить за себя в ресторане или барах, но я всегда отказывался и платил сам, благо в те времена были в карманах деньги постоянно. Мы сняли машину в Мексике и проехали весь Юкотан, Белиз и север Гватемалы. Поездка была интересной, я снимал животных, она свои любимые пирамиды Майя, мы отдыхали и на острове Мухерес, попивая маргариту. Моника открыла мне глаза на многое, что я игнорировал в жизни и моем совковом воспитании. Я, в свою очередь, тоже помог ей открыть глаза на многое и повзрослеть, расстаться с максимализмом, помириться с родителями (она моложе меня на 10 лет).

Мы начали путешествовать, она подарила мне первую зеркалку никон Д100 и всячески поддерживала моё стремление к фотографии. После поездки с ней на Мадагаскар я начал снимать людей, жанровые сценки и понял, что мне интересно. Так вместе мы развивались и развиваемся до сих пор, сознавая, что нас вдвоем не держат никакие бюрократические узы, только желание быть вместе. Я прекрасно понимаю, что завтра может быть все по другому, каждый может пойти своей дорогой. Полтора года назад умерла её мать, а три месяца назад - её отец. Конечно, это был сильный удар для неё. Я надеюсь, что помог ей смягчить его. Тяжело, когда внезапно ты понимаешь, что осталась одна и только теперь надо надеяться на себя. Я это понял когда перепрыгнул вспаханную полосу в Югославии. Слова моего отца "ты там никому не нужен" - это истина, могу её поправить - "мы никому не нужны", разве что очень близким людям.

Главное пожелание людям, которым сейчас тяжело, или которые становятся на зыбкую тропу эммиграции - надейся на себя и пытайся сделать себя лучше, не для других, а для себя. Конечно я бы мог описать множество приключений из моей довольно бурной жизни, которая не всегда была легкой и интересной, но это может быть отдельными частями в будущем.