И в 5 утра дайте подумать ...

Спит сирень на окне. Лёгкий ветер и - буря в стакане!

Созерцание прошлого мысль загоняет в капкан ...

Голоса в тишине словно видимость искр в тумане ...

Адреса на стене разгоняют бытийный дурман ...

.

Моль. Скользит по пальто. Не грызёт - изучает.

Трепет бархатных крыльев невольно ласкает поля.

Вещь, висящая бюстом, смерть бабочки не отличает

от великих затрат - смены телом теней для экстаза. А зря!

.

Знал бы, если бы я, на кого меня ловко так сшили ...

Попросил бы расшить и отправить служить одеялом в тюрьме.

На осеннем мосту мы свободою голые жили!

Сбросив в воду пальто, одеялом соткавшись во тьме.

.

Предрассветные искры ... От ветра уже не укрыться ...

Я взлетаю вдоль голого, словом живущего тела сосны ...

Я как лист буду падать, но взлёт мой ни моли, но птицы!

Не летавшей на юг, но воспевшей великие сны.

.

Где-то боль, не могу понять где, в мои двери стучится.

Толи я этой боли носитель, а толи Земля.

Толи вылиться хочет она из меня, а толь в меня влиться.

Толи жить хорошо ей во мне, толи быть хорошо вне меня.

.

Я устал с предвкушением. Феникс желает воскреснуть!

Обернуться в горсть пепла любви суждено вопреки ...

Если грезить о флейте в семействе глухих не уместно,

Буду голосом петь неустанно живые стихи!

.

Остановка. На сердце отдушина снова всё стихло.

Созерцанье в туман погрузилось, сменяясь тобой.

Спит сирень на окне, даже буря в стакане затихла.

Я шепчу тебе ветром Моя Неземная Любовь!

 .

P.S.

На обрывках кислотной газеты достриг свои мысли

наш заросший ногами и крашенной похотью мир.

Тот, кто хочет не сдохнуть обязан любить и немножечко мыслить.

Что бы сердце не спряталось в пятки, а мозг не стёк в жир ...