Отсебятина.

По заданию редакции должен рассказать о себе. Чего делать не умею категорически. Вот чего получается.

Попытки обычного человека рассказать о себе заведомо обречены на провал. По той простой причине,  что выйдет:

- либо совсем уж неинтересно (родился, вырос, учился, женился, нет, нет, не был, не состою, предпочитаю...)  

- либо получается лубочно красиво. (Неизвестный художник. Хохлома. Финифть. Автопортрет. Все персонажи картинки выдуманы целиком и полностью и любое сходство с реальным персонажем считается случайным).

Поэтому я пойду  путем стереотипов и буду рассказывать о вещах, которые несомненно говорят о человеке, как о личности.

Ботинки.

«- Вы ведь не с Земли, верно?

  - Верно. А как вы догадались?

  - По ботинкам. Очень многое можно сказать о человеке по его ботинкам.»

Ботинки у меня с четырмя буквами «F» - по две на каждый ботинок, по одной на каждую молнию. Покупке их предшествовала фраза моих Семидесяти Процентов:

- Ой, граждане, тушите свет. Фрум нашел себе одноименные ботинки. Другая обувь нам уже не понравится.

Ага. Это у кого-то есть расхожее выражение «Моя дражайшая половина». Дескать, жена – это половина его личности. Ну так вот – у меня нет моей половинки. У меня – гораздо большая доля. У меня - мои Семьдесят Процентов.

И, разумеется, именно поэтому, по поводу «одноименных ботинок», она была не совсем права. То есть ботинки нравились в первую очередь тем, что они легкие, мягкие и удобные. А вот, кстати, по поводу металлических букв «F», у меня и были наибольшие сомнения.

Потому как в 1999-м году, в аэропорту «JFK» города Нью-Йорка я давал себе клятвенное обещание покупать обувь безо всяких металлических нашлепок, букв, вензелей. В общем, без металлических деталей. Потому что, благодаря своим ботинкам, в оплот демократии я вошел в одних носках. Ну тут можно и подробнее рассказать.

Ближе к отъезду, в феврале 1999-го года, в Молдове, по традиции неожиданно, наступила зима. Выпал снег, ударило морозом – в общем, родной климат вел себя нетипично и пытался воспрепятствовать моему отъезду. Поскольку вера в дорожные службы родной страны уже тогда была изрядно подорвана многолетним опытом передвижения по вышеупомянутым дорогам, было принято решение, не рисковать наутро услышать «Автобусы еще не ходят. Дорогу не расчистили», а ехать поездом «Рени-Кишинев», который дистанцию, преодолеваемую на автомобиле за 2 часа, проходит в утомительно длинный промежуток с часа ночи до половины девятого утра. Разуваться и попробовать поспать в общем вагоне этого поезда – неплохой шанс насладится прогулкой по Кишиневу без обуви и багажа.  То есть -  первая бессонная ночь в ботинках, по дороге в Соединенные Штаты.

А самолет – только в 4 утра следующей ночи. Желание отоспаться в гостинице часов с 6 вечера было напрочь сорвано знакомством с Владом, с которым вместе мы должны были лететь и который именно поэтому оказался соседом по номеру, и волшебной фразой «Может коньячку за знакомство?». Часа в два ночи Влад сказал:

- Слышь, нам лететь, со всеми пересадками, еще сутки почти. Может поспим часок?

- Влад, я не сплю уже вторую ночь. Если я сейчас лягу – я не проснусь через час, даже если в этой комнате сыграет группа Моторхед.

Собственно, какое отношение это имеет к ботинкам? Никакого, конечно, на первый взгляд. Я просто пытаюсь акцентировать внимание на том факте, что 2-го февраля в 23-00 вечера я ботинки надел и через какие-то 43 часа, я оказался в аэропорту города Нью-Йорка. В новых ботинках с какой-то железякой на них, каковые ботинки не снимались уже 43 часа. На эту железяку и начал злобно пищать металлодетектор в аэропорту.

- Что-то у вас в карманах? – осведомилась женщина в форме.

- Нет. Я вам все показал уж. Карманы неприлично пусты. – развел руками я.

- Ну-ка, давайте я над вами пассы проделаю вот этой вот штучкой? – предложила мисс и через некоторое время локализовала источник писка металлоискателя – Это ваши ботинки, сэр. Снимаете их и давайте мы их просветим на нашей машинке. Так положено. А вы в носках пересечете металлодетектор. Это же недалеко.

- Видите ли, мисс. – покраснел сэр – Понимаете... Я вторые сутки в этих ботинках. Поэтому не уверен, что снять их сейчас – это хорошая идея. Айм нот шур эбаут май сокс. 

- Ах оставьте. – понимающе кивнула мисс – Тут и похлеще бывает. Я понимаю.

Мы с ботинками, отдельно друг от друга, пересекли зону контроля и тогда я в первый раз дал несмелое обещание – не покупать себе больше обувь с железными украшениями.

До пересадки на Вашингтон было еще 5 часов – время достаточное для того, чтоб невзлюбить и проклясть аэропорт «JFK». То есть, в нем вроде все хорошо – в ассортименте люди, кофе, соки, еда, журналы, газеты, телевидение и все что нужно любому человеку, чтобы провести с комфортом 5 часов до пересадки.  Любому некурящему человеку. А я курящий человек, проведший 11 часов в полете без сигарет, сгоревший от стыда у металлодетектора, и выяснивший в итоге, что в помещении аэропорта курение строжайше запрещено. Разве этого недостаточно для того, чтоб невзлюбить этот аэропорт?

- Мэм, а курить совсем нигде нельзя? Анбиливбл. – возмутился я.

- Ну что вы. Можно, конечно. Вот дверь на улицу – там можно покурить. Идите и курите, сэр. – открыла мне глаза мэм.

Стою себе на улице, курю. За машинами смотрю – разные они и интересные. И вдруг останавливается прямо возле меня машина. И не абы какая – Лимузин. И начинает у него ветровое стекло опускаться. А я в это время делал вид, что остановившийся рядом лимузин это обычное дело, для жителя провинциального городка на юге Молдовы и пытался правильно построить фразу «Ну что вы? Разве я похож на кинозвезду?».

- Вы не могли бы угостить меня сигаретой? – спросил водитель этой таксы автомобильного мира.

- А. Конечно. – выдохнул я с облегчением и дал человеку сигарету «Темп», очень далекую по качеству от Мальборо.  

- Спасибо. – принял сигарету водитель и протянул мне доллар.

- Денег не нужно. – оскорбился я.

- Я могу себе купить сигарет. – оскорбился водитель тоже – Просто здесь стоянка запрещена. А я курить хочу. Поэтому – возьмите.

- Хэв э найс дэй. – понял я гражданскую позицию водителя и принял доллар.

Не успел я задуматься о том, что бизнес удался, и что одна сигарета Темп за один доллар – это более тысячи процентов прибыли, что делает этот гешефт соизмеримым по прибыльности с наркобизнесом, как рядом остановилась машина и оттуда донеслось:

- Простите, вы не угостите меня сигаретой?..

Ну в общем, сейчас речь не о том, что в результате моих частых перекуров у меня оказалось более десяти неправедно заработанных баксов, а о ботинках с железяками. Как оказалось – выйти покурить я могу легко. А вот на обратном пути работает строгая процедура «У вас что-то звенит. Снимите ботинки и давайте мы их просветим на нашей чудо-машине».

И клятвенное обещание не покупать больше ботинок с железными украшениями я дал себе после того, как в пятый раз, возвращаясь с перекура, начал со вздохом снимать ботинки у чудо-машины, но был остановлен выдачей льгот от женщины в форме – «Ноу, ноу!! Итс окей! Вы можете так пройти. Пусть пищит машинка». Видимо, даже у должностного лица есть чаша терпения.

И что можно сказать о человеке с железяками на ботинках, давшем 8 лет назад себе клятвенное обещание такой обуви больше не покупать? Безалаберность да и только.