Яков Есепкин
Палимпсесты
Кровь и воск
Тринадцатый фрагмент
Свечи красные нощно затлим,
Пусть царевны рисуют сангины,
Аще томных юдиц веселим,
Аще с нами лишь холод ангины.
Ах, не будут, не будут оне
Днесь шампанское пить и рейнвейны,
Совиваться в эйлатском огне,
Яко феи пиров темновейны.
Оглянемся и узрим – следят
Яков Есепкин
Палимпсесты
Камерное молчание
Второй фрагмент
Пудры тусклые, локоны дев
И нафабренных ведьм перманенты,
Се пиры, их ли с неб оглядев,
Расточат ангелки диаменты.
Шелк совьется, лакеи уснут,
Станут мертвые плакать царевны,
И юродные к окнам прильнут
Венцианским, сех муки испевны.
Нас оплачут хотя бы во снах
Яков Есепкин
Палимпсесты
Изборник Летиции
Девятый фрагмент
Нощно станут пасхалы каждить,
Обведут соваянья кармины,
Что и цветию юд изводить,
Несть им витые кровью жасмины.
Млечный август щедрые столы
Накрывает, чаруйся, Вифлеем,
Суремою ль святили углы,
В коих всенощно, всенощно тлеем.
Налиенны вишневой армой
Яков Есепкин
Палимпсесты
Из Кафки
Пятый фрагмент
Веи мертвых царевен легки,
Шелку смерти подобны, блистают
Звезд чертоги, со них ангелки
К нам летят и мучительно тают.
И еще феи тьмы разлиют
Червотечный холодный диамент,
И восковницы столы увьют,
А в альбомах сордится путрамент.
И, Господе, тогда сквозь ночной
Яков Есепкин
Палимпсесты
Завтраки чопорных герцогинь
Пятый фрагмент
Тусклым бархатом ели свились,
Завтрак чопорный длят герцогини,
Именами какими реклись
И не помнят ночные богини.
Лей в крюшонницы, антика, свой
Темный холод, арму пировую,
Кто сегодня одесно живой,
Мглу преславит ли: «Аз торжествую».
Яков Есепкин
Палимпсесты
Десертные вариации
Второй фрагмент
Снежной пудрою феи ночей
Тьмы хрусталь оведут и царицы
Шелк взовьют под вуалью свечей,
О хлебах расточая корицы.
Ветходержных сервизов фарфор
Налиен голубым совиньоном,
Нам и пить из холодных амфор,
И тостовники чаять с Виньоном.
И рапсодов к столам посадят
Яков Есепкин
Палимпсесты
Геспериды и Золотые плоды
Первый фрагмент
Чернью эльфы сангины пиров
Обвили, аще яства зефирны,
Будем чаять серебро шаров,
Пойте, небы, мы сами эфирны.
Бланманже герцогини ядят,
Фри давятся ль от кривских мочанок,
Циминийские волки следят
Пышность лядвий нагих диканчанок.
Днесь мерцает и пенится брют,
Яков Есепкин
Палимпсесты
Гадания хористок
Девятнадцатый фрагмент
Возлетают Щелкунчики в снах
Мертвых фей тридевятого царства,
Ночь прецветим огнем апронах,
Шелком юдиц, не чая коварства.
И царевен укутал сумрак,
Бланманже и пирожные тлеют,
Всякий гном облачился во фрак,
Парики хвойных граций белеют.
Эти сонные пиры текут,
Яков Есепкин
Палимпсесты
Вновь у Гекаты
Тринадцатый фрагмент
Нитью черною битый фарфор
Соведем, пусть менады пируют
О червленом и, шелками Ор
Увиясь, гоям небы даруют.
Это пир или тризна, ответь,
Золотая Геката-царица,
Меж креманок вольно багроветь
Феям снов, им и хлебы – корица.
Ах, мы сами темнее ночных
Яков Есепкин
Палимпсесты
Вишни у менад
Третий фрагмент
Сколь всенощные своды темны
И губители миррой совиты,
Мы бежим фаворитов Луны
И огней валькирической свиты.
Из подвальниц емин ледяных
Феи тьмы нанесли в пировые,
Будут мытарей чтить юродных,
Будут плакать одесно живые.
И тогда лишь, Господе, тогда
