Гранд-отель «Тимео» открыл миру глаза на уникальную красоту сицилийского городка Таормина
Похоже, и нет в мире другого такого города, как Таормина, история которого совершенно изменилась бы с появлением там гранд-отеля.
До того, то есть до середины 1870-х годов, Таормина, основанная в IV веке до нашей эры грекам на восточном побережье Сицилии, была тихим городком из тех, которые принято называть «забытый богом». Трудно понять, зачем его поочередно завоевывали римляне, вандалы, остготы, Византия, арабы, норманны, Анжуйская династия, Арагонская, Савойская, Бурбоны, а в середине XIX века еще и поклонники революционного литератора Джузеппе Гарибальди. Единственным неоспоримым достоинством Таормины был, пожалуй, открывающийся со склонов горы Тауро фантастической красоты вид на вулкан Этна и залив Ионического моря.
Именно этот вид, как утверждает историк Таормины Антонио Д’Орто, и восхитил побывавшего 6 мая 1787 года на склонах Тауро немецкого классика Иоганна Вольфганга Гете, записавшего в своем дневнике такие проникновенные строки, что вскоре посещение Таормины стало якобы почти обязательным для путешественников, совершающих «Гранд тур» по Европе.
Увы, в вышедших под названием «Итальянское путешествие» дневниках Гете нет заметок, датированных 6 мая, зато есть короткая запись, сделанная в четверг, 10 мая 1787 года: «добрых четверть часа мы ехали вдоль развалин, покуда не добрались до гостиницы — единственного восстановленного здания в этой части города. Из окон верхнего этажа далеко вокруг видны были только зубчатые обломки стен. За оградой гостиничного двора — ни зверя, ни человека, ночью стояла мертвая тишина. Двери не запирались и не закрывались, для людей здесь все было так же мало приспособлено, как, например, в конюшне, и тем не менее мы спокойно уснули на матраце, который услужливый веттурино ухитрился вытащить из-под хозяина».
Таормине пришлось еще долго ждать наплыва желающих полюбоваться ее красотами. И способствовал этому вовсе не великий поэт, а мало кому известный художник Отто Геленг. 20-летний прусский барон, выпускник Берлинской академии изящных искусств, приехал в Таормину в 1863 году по заданию немецкого «нового музея». Геленг должен был запечатлеть сохранившиеся памятники древней архитектуры. В Таормине их немного — собор, построенный в XII веке, дворец, возведенный во времена арабского господства, маленький римский театр Одеон, сооруженный в I веке до нашей эры по приказу Августа Октавиана, первого римского императора, и греческий амфитеатр. Геленг планировал закончить работу за неделю, а задержался, влюбившись в Таормину, на всю жизнь. Именно он подарил Европе главную достопримечательность этого сицилийского городка — неповторимый вид на море с высоты амфитеатра. Древние греки не случайно выбрали для своего театра это место. Отсюда, как они говорили, открывалась «панорама совершенства».
В середине 1860-х годов Геленг устроил выставку своих таорминских пейзажей в Париже. Французские критики были безжалостны: они утверждали, что акварели прусского художника не имеют ничего общего с реальностью, что все красоты, изображенные на них, в природе не существуют, они — выдумка, мистификация.
Спасая свою репутацию, Отто Геленг решил пригласить за собственный счет троих самых непримиримых критиков в Таормину. Но с условием: если подтвердится, что нарисованные им пейзажи не выдумка, критики не только оплатят расходы за поездку, но и приобретут у него по одной работе, а главное — напечатают в своем издании статью с рассказом о красотах полюбившегося художнику городка.
Самым трудным в этом пари для Геленга было найти приют, где могли бы разместиться парижане. Гостиниц в Таормине в ту пору не было. Сам Геленг снимал комнату в расположенном неподалеку от греческого амфитеатра доме сына бывшего мэра Таормины Франческо ла Флоресты. Геленгу пришлось долго уговаривать Франческо выделить три комнаты для гостей.
Самым трудным в этом пари для Геленга было найти приют, где могли бы разместиться парижане. Гостиниц в Таормине в ту пору не было. Сам Геленг снимал комнату в расположенном неподалеку от греческого амфитеатра доме сына бывшего мэра Таормины Франческо ла Флоресты. Геленгу пришлось долго уговаривать Франческо выделить три комнаты для гостей.
Разумеется, парижане проиграли пари. Геленг в скором времени стал весьма популярным в Европе пейзажистом, а восторженные статьи французов о Таормине уже в начале 1870-х превратили городок в популярное место, о котором Ги де Мопассан писал: «если кто-то должен будет провести только один день на Сицилии и спросит, что необходимо увидеть, я без сомнения ответил бы: Таормину!»
Наплыв желающих увидеть красоты Таормины заставил в 1874 году Франческо ла Флоресту расширить свой пансион. Он купил прилегающий к дому апельсиновый сад, граничащий с греческим амфитеатром, и построил в нем гостиницу, название которой попросил придумать Геленга. Художник, досконально изучивший историю Таормины, не колеблясь предложил назвать ее «Тимео» — по имени знаменитого греческого историка Тимея, сына Андромаха, основателя города. По меркам Таормины новая гостиница была огромной – в ней было 12 номеров, и на фасаде появилась надпись: «Гранд-отель Тимео».
Это было явным преувеличением. «Гранд-отель» — скорее титул, свидетельствующий о заслугах гостиницы перед клиентами, чем констатация ее относительно больших размеров. Американский писатель Бернхард Беренсон, побывавший в «Тимео» в первый год после открытия, ни словом не обмолвился о том, что из себя представляли ее номера. Он упомянул лишь, что «розовый дом прямо напротив греческого амфитеатра был уникальным местом — с его широкой террасы открывались захватывающие дух виды».
Виды и оставались бы единственным преимуществом «Тимео» перед другими строящимися в те годы в Таормине гостиницами, если бы не поселившаяся в «Тимео» англичанка мисс Флоранс Тревельян. Об этой 30-летней, полной энтузиазма даме ходили слухи, что она дружила не только с королевой Викторией, но и с ее сыном Эдуардом, и удалилась в Таормину на покой не по своей воле. Так или иначе, но городок мисс Тревельян настолько понравился, что она решила обустроиться в нем надолго. С этой целью она арендовала в «Тимео» весь первый этаж, который перестроила по своему вкусу, обставив свое жилище с роскошью, какой в Таормине никогда не видели. Более того, она уговорила Франческо ла Флоресту разрешить ей разбить на месте заброшенной апельсиновой рощи, куда выходили ее окна, сад в английском стиле.
Пять лет спустя, когда мисс Тревельян вышла замуж за синьора Каччиоло, модного профессора медицины из Болоньи, и переехала на виллу мужа, роскошный сад, шикарно обставленные апартаменты и — самое важное — репутация теперь уже настоящего гранд-отеля остались заведению Франческо Флоресты в благодарность за гостеприимство.
В 1890-х годах «Тимео» стал излюбленным местом европейской аристократии и богемы, ищущей уединения. О том, что среди гостей «Тимео» был барон Вильгельм фон Гледен, немецкий художник, прославившийся, однако, как фотограф, один из крупнейших мастеров изображения мужской наготы, стало известно лишь в наше время. Впрочем, так же долго персонал «Тимео» хранил секрет, что в отеле останавливался и вел какие-то переговоры с неким господином Стемпелем, уроженцем Латвии, будущий убийца Григория Распутина князь Юсупов. Персонал отеля умел хранить чужие секреты: он был настолько вышколен наследником Франческо ла Флоресты, Джузеппе, что по окончании сезона (в те годы Таормина считалась «зимним» курортом, и отель работал с октября по май) за служащих «Тимео» начиналась настоящая битва между крупнейшими отелями Европы.
В последние годы XIX века в «Тимео» стали появляться и царственные особы. В 1896 году в отеле побывал кайзер Германии Вильгельм II, приплывший на остров на своей яхте «Гогенцоллерн». Ему настолько понравилось в Таормине, что в следующий приезд кайзер привез с собой семью. В «Тимео» рассказывают, что тогда, в марте 1906 года, весь отель был занят придворными германского императора.
В том же году в «Тимео» побывал и только что вступивший на британский престол Эдуард VII с супругой Александрой. Говорят, он встречался в саду отеля с леди Тревельян. Впрочем, возможно, это было в 1907-м или 1908 году — британский король еще дважды посещал Таормину и останавливался в «Тимео», правда, уже без супруги.
После Первой мировой войны круг гостей «Тимео» несколько изменился. Короли уступили место финансовой элите. Среди гостей отеля все чаще можно было видеть представителей семейств Ротшильдов, Морганов, Круппов, Вандербильтов. Впрочем, в «Тимео» они подолгу не жили, поскольку приезжали в Таормину главным образом для того, чтобы купить себе в этом все более и более модном среди миллионеров городке виллу. Куда дольше в «Тимео» жили писатели. Когда-то здесь любили останавливаться Оскар Уайльд, Ги де Мопассан, Габриеле Д’Аннунцио. В конце 1920-х годов «Тимео» на несколько лет стал вторым домом для английского писателя Дэвида Герберта Лоуренса и его супруги Фриды. В Таормине Лоуренс переводил на английский произведения своего любимого сицилийского писателя Джованни Верги, общался с также жившим в «Тимео» другим известным сицилийским автором Луиджи Пиранделло и писал свой знаменитый роман «Любовник леди Чаттерлей», опубликованный в 1928 году. Возможно, Лоуренс встречался и с Анатолем Франсом, Сомерсетом Моэмом и молодым Ирвингом Стоуном — все они были частыми гостями «Тимео».
Писатели, по сути, спасли отель и после Второй мировой войны, в которой «Тимео» сильно пострадал от бомбардировок. После того как внук Джузеппе ла Флоресты, Дон Коччино, с огромным трудом восстановил отель в 1948 году, первыми постояльцами в нем стали французские писатели Андре Жид и Роже Пейрефит и американские — Теннесси Уильямс и Трумэн Капоте. Капоте, в ту пору начинающий, никому еще не известный автор, жил в «Тимео» в кредит — за него поручился Теннесси Уильямс. Он пообещал Дону Коччино, что этот молодой блондин обязательно станет великим писателем и сторицей расплатится за свое проживание в отеле. Так и вышло.
В 1960-х, после того как в греческом амфитеатре Таормины ежегодно стал проходить кинофестиваль, к завсегдатаям-писателям добавились звезды кино. Некоторым из них — Элизабет Тейлор, Ричарду Бартону, Питеру О’Тулу и Берту Ланкастеру — «Тимео» понравился настолько, что они стали бывать в отеле не только в период фестиваля и остались верны ему даже после разрушительного землетрясения. Оно произошло на Сицилии в январе 1968 года, и после него многие из тех, кто ежегодно приезжал в Таормину, решили выбрать для отдыха другой город.
Увы, верность «Тимео» нескольких десятков именитых постояльцев не помогла спасти отель. В 1981 году семья ла Флореста продала его девелоперской компании, которая была готова перестроить гостиницу до неузнаваемости, но, к счастью, средств хватило лишь на то, чтобы соорудить бассейн, которого отелю и в самом деле не хватало. В 2010 году «Имео» приобрела известная гостиничная сеть Orient-Express Hotels Ltd, решившая не превращать отель в «массовый», а лишь переоснастить его, сохранив уникальную атмосферу, которая когда-то сделала его любимым отелем королей.
http://www.geo.ru/puteshestviya/panorama-s...
