Идея побывать на Сицилии живет во мне, наверное, не меньше двух лет и, возможно, я реализую этот вариант осмысленного перемещения в следующем году (поздней весной или ранней осенью). Пока же запасаюсь качественной литературой по истории и культуре острова, - книгами весьма полезными в деле предварительного осмысления маршрута (маршрутов).
ФОТО 1. Мэтью Форт "Сладкий мед, горькие лимоны" (перевод с англ. З. Замчук / СПб, Амфора, 2013)
Мэтью Форт выбрал, пожалуй, самый модный вариант путешествия по Сицилии - "гастрономический". В книге этого любопытного до подлинной экзотики британского журналиста четырнадцать глав, каждая из которых посвящена его пребыванию в одном из сицилийских городов и каждая из которых завершается подборкой подробно расписанных рецептов местной кухни. Истории из жизни сицилийской глубинки, которые вы не прочитаете в учебниках, а также море информации, провоцирующей вкусовые рецепторы. Вы будет удивлены, что уж какую-нибудь кофейную граниту (granita di caffe) вполне реально приготовить в домашних условиях и без использования санкционных продуктов.
Отрывок:
"Трапани - город тысячи балконов. Казалось, не было ни одного дома, фасад которого не был бы украшен какой-нибудь ажурной металлической коробкой: прямоугольной, выпуклой, по форме напоминающей ограненный алмаз или украшенной кружевной филигранью. После разрушительных бомбардировок сорокового и сорок третьего годов большая часть города была восстановлена, но "новострой" не бросался в глаза. Тем не менее казалось, что кто-то небрежно соединил два разных города.
Один Трапани принадлежал культурной Европе. В нем были нарядные широкие бульвары - улица Гарибальди, проспект Италии, проспект Виктора-Эммануила, вдоль которых бок о бок стояли дворцы, построенные между шестнадцатым и восемнадцатым веками: палаццо Мило-дель-бароне-делла-Салина, палаццо-делла-дуко-Саура, палаццо Бурго-дель-бароне-ди-Скуринда, палаццо делла-Джудекка. Они символизировали раннюю, более толерантную Сицилию и скорее походили не на дворцы, а на на нарядные городские дома.
Этот Трапани был окружен кольцом древних, узких арабских улочек, таких же замысловатых и запутанных, как рыбацкая сеть, которую ремонтировал мужчина, когда я бродил по ним. Эта часть города чем-то повторяла пригороды Марракеша или Танжера: низкие, ярко раскрашенные дома с плоскими крышами. И жили в них по-восточному смуглые люди. Таким предстал Трапани кускуса, подаваемого к рыбе, - местного варианта традиционного марокканского блюда".
ФОТО 2. Норман Льюис "Достопочтенное общество" (перевод с англ. Т. Азаркович / М., Европейские здания, 2008)
Норман Льюис (1908-2003) - еще один британец, но из другого поколения. Его было бы уместно назвать человеком эпохи Джеймса Бонда, с прототипом которого (Эдом Скоттом) он, кстати, встречался. Долгое время проработавший в британской контрразведке и попутно объездивший полмира в поисках обществ, мало затронутых современной цивилизацией, Норман Льюис посвятил свою книгу с обманчивым для непосвященного читателя названием, разумеется, истории сицилийской мафии. Очень живой рассказ, с гарантированными вкраплениями английского юмора.
Отрывок:
"Традиционным местом сбора мафиозной элиты была биррерия "Италия" в Палермо - кафе, куда выдающиеся мафиози, оказавшиеся в столице, часто захаживали, чтобы обсудить дела часа к одиннадцати утра. Это то время суток, когда - спустя тысячу лет! - Палермо по-прежнему ежедневно обращается лицом к Востоку. Поверх старого, бельмастого сарацинского города с его розоватыми куполами кубб и культями минаретов давно вырос барочный фасад с изваяниями, успевшими покрыться трещинами и выбоинами, но до сих пор палермское дневное замирание сохраняет истинно восточный привкус. В одиннадцать часов вся работа надолго останавливается и улицы приятно заполняются бесцельно слоняющимися людьми. По всему городу распространяется аромат поджаренных кофейных зерен. Мужчины в сдержанно-темной одежде гуськом направляются в кафе и толпятся там стоя; единственное, что там можно делать, - это удерживать в руке крошечную кофейную чашечку в одном кубическом футе свободного пространства. Таков здешний способ публично проводить досуг, унаследованный от далеких предков, носивших тюрбан: все демонстративно откладывают будничные заботы, и каждый житель Палермо становится калифом на час".
ФОТО 3. Джон Норвич "Нормандцы в Сицилии" (перевод с англ. Л.А. Игоревского / М., Центрполиграф, 2005)
Джон Норвич - уже третий британец в моей "сицилийской" библиотеке. Я вот думаю, не потому ли люди с Туманного Альбиона так неравнодушны к Сицилии, что у них, как и сицилийцев, общая "островная" психология? "Нормандцы в Сицилии" - очень хорошо написанная (и хорошо переведенная) монография в жанре научно-популярной истории. В книге десятки малоизвестных для отечественного читателя имен, среди которых двумя столпами возвышаются фигуры двух завоевателей Сицилии - Роберта Гвискара и его младшего брата Рожера.
Отрывок:
"Хотя в первые годы Роберт Гвискар и Рожер (скорее из моральных соображений) подчеркивали крестоносный аспект сицилийского завоевания. с момента, когда Рожер начал строить систему управления обществом, объединяющим представителей разных народов. он всячески выказывал уважение к традициям ислама, а позднее искренне ими восхищался. Никто лучше его не знал, что жизнеспособное государство на Сицилии может быть создано только на основе полной религиозной терпимости, поэтому граф старательно внушал своим сарацинским подданным, что необходимые военные меры применяются - часто с участием мусульманских подразделений - исключительно с целью политического объединения. Свобода религии гарантировалась завоеванным. С течением времени все больше сарацин на контролируемой нормандцами территории начали верить этим обещаниям; обрадованные возвращением к справедливому и действенному правлению, сулившему грядущее процветание, были согласны соблюдать лояльность по отношению к Рожеру".
ФОТО 4. Джон Норвич "Расцвет и закат Сицилийского королевства" (перевод Л.А. Игоревского / М., Центрполиграф, 2005)
Это продолжение предыдущей книги Джона Норвича. В ней "сага о нармандцах" достигает своего апогея - создание могущественного Сицилийского королевства, после чего начинается печальный закат одной из самых уникальных в средневековой Европе политических систем. Римские папы, герцоги, лангобарды, греки-византийцы, арабы - все эти отдельные люди и целые народы в полной мере испытали на себе могущество правителей из династии Отвилей, прежде чем эта семья (двусмысленное понятие на Сицилии!) окончательно ушла в историю.
Отрывок:
"Монархия стала тем главным даром, который Рожер оставил Сицилии. От отца он унаследовал графство, а сыну завещал королевство, которое включало в себя не только остров и пустынные земли Калабрии, но весь итальянский полуостров к юго-востоку от линии, соединяющей устье Тронто и устье Гарильяно, - все области когда-либо завоеванные нормандцами на юге. В него входили Мальта и Гоцо, а по другую сторону моря все североафриканское побережье между Боном и Триполи. На мече Рожера было выгравировано "Апулия и Калабрия, Сицилия и Африка мне служат". Это являлось простой констатацией факта".
ФОТО 5. Михаил Высокий "История Сицилии в архаическую эпоху" (СПб., Гуманитарная академия, 2004)
И вот, наконец, историческая монография отечественного автора. Это самый настоящий научный труд - с многочисленными ссылками и методологическим подходом. Задолго до средневековых арабов и нормандцев (500 лет до н.э.) Сицилия уже была процветающей землей - с большими городами и развитым сельским хозяйством. Жили в этих городах-полисах высококультурные греки, главной бедой которых были тираны – самые злые во всей необъятной Элладе. О сложной истории взаимоотношений между свободными сообществами горожан и тиранической "вертикалью власти" как раз и рассказывает эта книга. Читаешь о том, что происходило на Сицилии 2500 лет назад и находишь какие-то параллели с нашим временем.
Отрывок:
"Последним представителем династии Дейноменидов был вступивший на престол после смерти Гиерона младший из братьев - Фрасибул. О его внешней политике нам совершенно ничего неизвестно, что, видимо, вызвано краткостью периода его правления (около 10 месяцев в 467/466 г.) и вниманием исключительно к внутригосударственным делам, что вызвало определенную паузу во внешнеполитической деятельности Сиракуз.
Получив престол, Фрасибул, до того практически не участвовавший в политической жизни государства, проявил себя как последователь Гиерона. Преемственность эта выражалась в проведении Фрасибулом жесткого курса, направленного на подавления любого противодействия и инакомыслия. Но при этом его действия приняли откровенно репрессивный характер, в результате чего назревавший еще при Гиероне конфликт между властью и гражданским коллективом резко обострился: большая часть граждан Сиракуз оказалась в оппозиции тирану, а его социальной опорой оставались фактически одни наемники".
Сейчас еще вышел журнал "Италия. Жизнь как искусство", последний номер полностью посвящен Сицилии. Уже должен быть в продаже.
