Его зовут Сергей Чуприна. Ему тридцать лет. Лицо у него круглое, доброе. Волосы русые. Роста среднего. Обычный парень на вид. Если не знать одного интересного факта его биографии. А факт такой: Сергей - покойник в прошлом.
Натуральный покойник, которому было приготовлено место на кладбище «Берковцы». Мать которого три года назад занималась тем, что обзванивала похоронные конторы с целью найти и заказать сыну гроб подешевле.
История превращения Чуприны в покойника началась семь лет назад. Он начал колоться. И запускал по венам всевозможную дрянь в неимоверных количествах, и пропадал дни и ночи напролет в компаниях себе подобных наркоманов.
А наркоманы, хоть и являются антисоциальным элементом, иногда вспоминают о болезни нехорошей, к нам из-за океана прибывшей в восьмидесятых годах прошлого столетия. Потому какой бы ни был наркоман «конченый», а иногда слушает советы друзей своих по несчастью, анализы на ВИЧ сдающих. И едет на Святошино или на Нивки. И проверяется анонимно.
Вот и Сережа с кем-то поехал. За компанию, так сказать. И сдал кровь, и перезвонил через неделю в больницу. Сообщил свой номер, под которым его кровинушка в журнале записана, а ему говорят: «Приезжайте». Он и приехал.
И сообщили Сереже, что у него количество каких-то там телец равняется цифре сто. А это значит, что у него не ВИЧ даже. А СПИД. Со всеми вытекающими отсюда последствиями.
Сергей бросился в другой пункт анонимной сдачи анализов. И семь дней лелеял надежду на то, что первоначальный результат ошибочный. И через неделю получил тот же ответ. Результат на СПИД – положительный. Если жизнь в ВИЧ-инфицированном можно поддерживать при помощи лекарств, иммунитет укрепляющих, то СПИД – это конец.
Гайки. Торба. Смерть. Чуприне предложили лечь в больницу. Что-то типа хосписа. Больница для безнадежных. Сережа отказался. Он не мог поверить в то, что услышал. Как так? Такой молодой, такой красивый… Да где справедливость?! И плакал с безнадеги по дороге домой, и молился впервые в жизни…
Дома – мама. Не «матушка», не «старуха», а впервые – «мама». Он смотрел на ее непроницаемое лицо и боялся сказать. Сказать то, что его скоро не станет. С матерью Сережа не общался уже год. «Привет» (иногда), «пока» (чаще). И все. Все общение.
Она всегда ожидала от него какой-нибудь новой «подлянки», и он редко разочаровывал ее в этом ожидании. Отец уехал на заработки в Португалию, и вот уж пять лет как все его общение с женой и сыном сводится к денежным переводам. Мать почувствовала… Она подошла к нему и спросила: «Что? В чем дело? Что случилось?» И осеклась.
Потащила его за руку к треснувшему зеркалу в коридоре. Из зеркала на Сергея глядел кто-то черными, ввалившимися в череп глазами. И на висках у этого «кого-то» - седина.
- Что это?! – мать была в ужасе.
- Еееб… - Сергей рассматривал свои виски.
- Ты седой!!!
- У меня СПИД…
Начался ад. На кухне – «его» и «не его» посуда. В ванной – «его» и «не его» полотенца. Мать смотрела на него со странной смесью отвращения и сочувствия в глазах.
- Ты мой сын, но… давай ты ляжешь в больницу.
А он решил не в больницу, а в Евпаторию. В центр реабилитации наркоманов. О центре рассказывали чудеса. Такую страшную болезнь там, конечно, не лечили, но… «Да напоследок на море пузо погрею», - решил Сергей.
Насчет «пуза» - это было не совсем объективно. Дело в том, что у больных СПИДом происходит сильнейшая потеря веса. И Сергей стал весить, как полтора ящика пива. Вы слышали выражение «ветром сносит»? Так вот он узнал и испытал истинное значение этого выражения. «Сносило», да еще как…
В центре его приняли, как родного. Максим Мартыненко, один из служителей, который договаривался за Сергея в Киевском отделении центра, встретил Чуприну на вокзале.
- Ну, приветик. Будем бороться?
- Будем… - просопел Сергей…
Я не буду описывать всего, что происходило в Евпатории на протяжении трех месяцев, которые Чуприна провел в центре. Это тема для отдельного рассказа. Скажу только, что ему было достаточно тяжело, и спокойно «погреть пузо» перед смертью ему не удалось.
Зато удалось кое-что другое. К концу второго месяца Сергей стал набирать вес. Он взвешивался ежедневно. И не верил своим глазам! «Как? Почему?» - Сережа смотрел на весы и улыбался. «Режим что ли?»
- И режим тоже… - его «куратор» Максим и сам был растерян и обескуражен.
- Слушай, а давай сдадим анализ?
- Да на кой оно мне надо, Макс?! Ты думаешь…
- Давай сдадим анализ, - Максим серьезно смотрел в глаза обреченного…
…Сергей сидел в огромном кабинете и рассматривал белый листочек бумаги. За столом возле окна разговаривали вполголоса молодой врач и два служителя из центра. Вошел еще один врач. Проходя мимо Сергея, кивнул в его сторону. «Этот, мол?»
- Этот, этот… Я вот еще чего не понимаю… - молодой врач продолжил свою тихую беседу со служителями.
А Сергей тупо смотрел в листочек, где было указано количество тех самых «телец», каковые являются показателем наличия или отсутствия у человека «чумы двадцатого века».
- Девятьсот.
- Де-вять-сот.
- Девять сот.
Он бубнил цифру себе под нос. Нереальную цифру. Абсурдную даже. И лыбился беззубым ртом. И плакал. И не вытирал слез…
Повторный анализ подтвердил – Сергей здоров. СПИДа нет. Приехали серьезные люди и увезли бывшего покойника в Киев. Надо заметить, что излечений от ВИЧ на Украине происходило множество. Да-да, не удивляйтесь! На самом деле – множество.
Но. Официальных подтверждений таких излечений – ноль. Врачи аргументируют подобное железобетонно – «ошибка первоначального диагноза». То есть, «перепутали» карточки анализов, неправильно определили количество кровяных телец в капле крови и тому подобное.
К тому же, официальное подтверждение излечения затрудняет анонимность сдачи анализов. Возникает вопрос: «А был ли мальчик?» «Может, ты и был здоров?!» С Сергеем все произошло по-иному. Им заинтересовались. И «раскопали» две карточки его анализов, сданных в разных клиниках. И произошло то, чего никто не ожидал.
Министерство Здравоохранения Украины официально признало этот случай. Как-то тихо признало. С оглядкой. Не сообщая во всех средствах массовой информации, не приглашая научных светил планеты собраться в Украине. Но – признало.
И еще прошлым летом в киевском метро можно было наблюдать множество маленьких плакатов-фотографий. С фотографий смотрел Сережа «до» и Сережа «после». Слева – скелет, с обтянутым желтой кожей черепом, справа – улыбчивый толстощекий здоровяк. И подпись – «Был мертвец, теперь – живой!» И номера телефонов социальных служб Киева. Плакаты были расклеены при поддержке фонда борьбы со СПИДом. Чуприна стал чуть ли не кинозвездой! Он устроился на работу. Все наладилось. Жизнь пошла своим чередом…
Месяц назад я ехал в машине с Максимом Мартыненко. Из Евпатории он перебрался заведовать киевским центром реабилитации для наркозависимых.
- Как у тебя? Новеньких много? – поинтересовался я.
- Хватает… Ты знаешь, что у нас Чуприна?
- У вас Чуприна?.. В смысле? Работает, что ли? – я не понимаю.
- Ага… Работает… Он колоться начал!
Если бы мне сказали, что Элвис Пресли жив, я не удивился бы ТАК.
А Макс рассказал мне, что в центр позвонила мать Сергея и сказала, что он сам мол попроситься «стесняется».
- Знаешь… По-моему он просто мудак, - заключил я, когда первый шок прошел.
- Я не был бы столь категоричен, но сказал ему в глаза примерно то же самое, - ответил Максим.
- Его жизнь. И его решение, что с ней делать…
У меня не укладывалось в голове – как он мог начать путь к могиле по новой, если он уже в ней, могиле, лежал? Его уже без пяти минут как землей сырой забросать должны были! И – по новой?!
Неделю назад я вновь разговаривал с Максом. И он рассказал мне «новость». Сергей Чуприна украл деньги реабилитантов. Те деньги, за которые ребята должны были питаться месяц. С учетом того, что лечение в центре бесплатное, это очень ощутимый удар. Удар ниже пояса.
Сергей украл деньги и исчез в неизвестном направлении. Кто-то говорит, что он подался в Фастов. Город контрастов… Или в Яготин. Короче, поближе к маковой соломке. И поближе к своей смерти. Могиле, из которой был вытянут несколько лет назад, но скучал по которой безмерно…
MyJane.ru
