Может ли низкий проповедовать высокое?

Пока не призовет поэта
К высокой жертве Аполлон,
В заботы суетного света
Он ежечасно погружен.

Молчит его святая лира,
Душа вкушает хладный сон,
И средь детей ничтожных мира
Быть может, всех ничтожней он.

Пушкин говорит здесь о величайшей проблеме, с которой сталкивается всякий честный пред собой поэт, писатель, проповедник, священник. Если посмотреть на себя беспристрастно, увидеть себя, как есть, без прикрас воображения, без самодовольства и тщеславия, и если сравнить себя с теми высокими словами, которые говорим, то трудно будет представить себе степень собственного отвращения. Такой ничтожный, мелочный, нечистоплотный, суетливый характер высунется из-под той тоги самомнения, что мы накидываем на себя, выходя на трибуну перед публикой. И отлично понимаешь, что твой истинный облик не является тайной, что люди отлично знают, кто ты и каково твое жалкое положение. А поэтому они и не поверят твоим речам, и не будут относиться серьезно к тому, что ты скажешь.

Рассказывают, что когда Ганди попросили поговорить с одним мальчиком и убедить его не есть слишком много сладкого, то сам Ганди понял, что страдает тем же, и ему пришлось немало потрудиться над собой, чтобы бросить эту вредную привычку. Только после этого Ганди поговорил с мальчиком и оказал на него огромное влияние. Но, во-первых, Ганди был почти святым, а во-вторых, отказаться от сладостей - задача не большой сложности.

Но когда речь заходит о мужестве, великодушии, милосердии, сострадании, любви, ты чувствуешь, что это превышает твои ничтожные силы, и чем больше ты говоришь об этом, тем меньше ощущаешь свое право об этом говорить. И почти ни один из наших поэтов или нравственных писателей не избежал этой раздвоенности: ни сам Пушкин, ни Гоголь, ни Достоевский или Толстой. Мы все знаем об их грехах и слабостях. Красиво говорить, красиво писать и красиво жить - далеко не одно и то же. В своих речах талантливый человек представляется великим, но в жизни мало кто был безупречен.

И это-то понятно, вот почему иные наши современные авторы предпочитают не говорить высоких слов, а выливают на тебя весь мусор, который находится в их потоке сознания. Это, конечно, потому что так действительно честнее и проще, и избавляет от всяких внутренних конфликтов и нервного напряжения, которому были столь подвержены классики. Ведь действительно, разве не ползать рожден человек, разве он не земноводное, которое "летать не может"? И может быть, оно и верно, но как же все-таки быть с этим "божественным глаголом" - вот в чем вопрос?