"Жил когда-то во Флоренции один монах, звали его Джироламо Савонарола, по-нашему Ерёма. Многие знают его из отличного сериала "Борджиа". Читал Ерёма задушевные проповеди, призывал итальянцев, погрязших в грехах, к покаянию. Если вы, паскуды гнусные, говорил Савонарола, не прекратите жульничать и воровать, баловаться в попу и грешить по-всякому, господь обрушит свой гнев на Италию, и тогда всем вам кранты. Флорентийцы слушали внимательно, ибо в грехах знали толк — само слово "флорентиец" в те времена обозначало гражданина гомосексуальной ориентации, а жуликов и воров в городе было без счёта.
Говорил Ерёма очень хорошо, слова выбирал умело, вплоть до матерных. Покровы рвал так, что треск было слышно ажно в Ватикане. Себя позиционировал как передатчик мыслей бога. Люди верили — они постоянно во что-нибудь верят. В речи свои Ерёма постоянно вкраплял цитаты из евангелий, а когда ему на это указывали — сообщал, что эти слова сошли к нему с небес. После обжигающих мозг проповедей бедные и богатые массово каялись: бедные — в мелких грешках, богатые — делали по-большому, несли на сдачу в церкви наворованные деньги. Или, как это тогда говорили, неправедно нажитое.
Тогдашний хозяин Флоренции, предводитель флорентийских жуликов и воров, известный олигарх и упырь Лаврентий Медичи срочно запретил Ерёме выступать хотя бы во время поста. Ибо отлаженная европейская система поборов с бесправных бедных разваливалась на глазах. Но карта легла так, что Ерёма поставил Лаврентия на лыжи и выпёр из Флоренции. После чего занялся очищением мозгов горожан вплотную. Королём Флоренции Ерёма назначил Иисуса Христа, а себя считал его избранником. В городе прекратились песни-пляски и разврат, никто не ходил в ночные клубы, все усиленно молились и блюли себя.
Поддерживали Савонаролу, как нетрудно догадаться, в основном бедные. Им было не на что обжираться и развратничать, поэтому богатых они, как подобает всем бедным, люто ненавидели. Данная ненависть, как нетрудно догадаться, не является специфически русской чертой, богатых ненавидят везде. Богатые не сдавались и склоняли население к разврату, за что Савонарола называл их бесноватыми. Виданное дело — грешить, когда городом управляет сам Иисус Христос?! Это не просто жулики и воры, это одержимые бесами.
Склонённый к честности народ массово пел псалмы и без устали посещал церкви. Ерёма заставил всех сдать порнографические открытки, игральные карты, кости и даже домино. Туда же добавили парики, зеркала, косметички, бирюльки. Всё это собрали в кучу, добавили туда музыкальных инструментов (это были, как нетрудно догадаться, инструменты разврата) и спалили на "кострах тщеславия". Художник Ботичелли каялся и лично закидывал свои произведения в костёр. Художник Микеланджело поддерживал воровской ход, а потому из города сбежал. Без карт и домино обстановка в городе накалилась до предела.
Нетрудно догадаться, что бесноватым аристократам, составлявшим тогдашнюю партию жуликов и воров, всё это не нравилось. Зачем деньги, если нельзя обжираться и погрязать в разврате? Этот вопрос вам и сегодня задаст 95% граждан в любой стране мира. Грабь, бухай, отдыхай! — таким был лозунг жуликов и воров и четыреста лет назад, и тысячу, и две. Бесноватые договорились с папой римским и с помощью гнусных интриг взяли Савонаролу под стражу. В тюрьме его прежестоко пытали по десять раз на дню и заставили отречься от всего, что он говорил. Сказки о том, что такое бывает только в России — тупые сказки.
Ну а потом на площади синьории соорудили виселицу и Джироламу под радостный вой толпы повесили. А повешенного — сунули в костёр и при огромном стечении народа сожгли. Вокруг костра радостно плясали, скакали и орали от восторга содомиты. Рядом плясали барыги, которым снова можно было обманывать, обвешивать, обсчитывать, кидать и давать деньги в рост. Ещё не погас костёр, а горожане уже бухали, орали пьяные песни и предавались разврату во все отверстия, забыв о том, что говорили на исповедях и в чём клялись ещё вчера. Всё вернулось на круги своя, ибо слаб человечишко — не может не воровать и не развратничать."
Ну а теперь вот поляки с Мадонной.