Яков Есепкин Тупик

Яков Есепкин

Тупик

Золотое черногладье

Ростральных колонн, как у Биржи,

Здесь нет и порталы не те,

Что к золоту горнему ближе,

Чем к вежд роковой широте.

Сторонне горит Мариинка,

Плывет Исаакий в огне

Холодном, Большая Ордынка

В готическом рдится окне.

И кто из него Крысолова

Окликнет, кто ангельский хор

Узорчатым тлением Слова

Ожжет, яко бледный фарфор.

Цезурные невские волны

Испариной мертвой взялись,

Альковницы рейнские челны

Топят, сами все извелись.

Ищи гордеца-богомола

В лазури убойной, под ним

Пылает райская фиола,

Ероним сейчас не храним.

А невские злые граниты

Иных фиолетов бегут,

Вздыхают легко меццониты,

Орфеев и львов стерегут.

Лишь только уста открывали

Певцы, от румынских графинь

Парчи их немые скрывали,

Как письма династии Минь.

Винтовие челяди адской

Свинцами витыми грозит,

Се кадиши аднице блядской

Веселье несут и транзит.

Декором серпы повилики

Мерцают на пенной листве,

Когда полумертвые блики

В кровавой плывут мураве.

Углы и квадраты строений;

Из мраморной глуби двора

В смарагдовый обруч растений

Дохнуло, и стало «вчера».

Но формы хранили былые

Предметы, и суть не могла

Растечься, разлиться в иные,

Бежавшие тленья тела.

Абсурдные стены и ныне

Стоят в блеске вечных лучей.

Из каменной этой пустыни

Исхода нам нет, Моисей.